Предел прочности. Книга вторая.

- Герб, если про Альсон, то остановись. Иначе разворачиваюсь и ухожу.

- Ты выслушай для начала.

- Даже пытаться не буду.

- Пойми, глупо…

- Герб мне глубоко плевать на Альсон, и на все, что с ней связано.

Мы наконец доходим до лавочки, и Авосян устало садится. Вижу, как опускаются его плечи, сутулится спина, и сам он словно становится меньше, усыхая на глазах. Теперь точно не уйду: не смогу оставить вечно добродушного великана в столь плачевном состоянии. Присаживаюсь рядом, сцепляя пальцы замком.

Некоторое время молчим: Герб тяжело дышит, я же пинаю камешки под ногами. Один запулил особенно удачно, так что тот улетел метров на тридцать, едва не достигнув дорожки. Следующей попыткой точно бы допнул до асфальта, но закончились снаряды.

- Хочешь, чтобы я поговорил с ней?

Герб молча кивает.

- Она меня ненавидит.

- Она тебя любит.

- Странная любовь, не простая, - не выдерживаю и усмехаюсь.

- С ней все непросто, ты же знаешь.

Знаю… лучше прочих знаю.

- И о чем говорить с ней прикажешь?

Герб неопределенно пожимает плечами.

- Чудной человек, - я бы рассмеялся, но слишком тоскливо на душе. – Герб, ее не исправишь, она сложившаяся личность. Здесь остается только два варианта: либо принимаешь такой, какая есть, либо посылаешь в бездну. Я выбрал второй и ни капельки не жалею.

- Заблуждаешься..., и ты и Валицкая, вы заблуждаетесь. Ипостась холодной стервы не является истинной, как и образ малышки. Это две крайности одной личности, а истинная Лиана так и не смогла сформироваться из-за определенных обстоятельств.

Определенных обстоятельств… Теперь так называется изнасилование малолетней?

- Оба образа являются защитными коконами для психики, и срабатывают в различных условиях. Избавившись от тебя, Валицкая лишь переключила рычажок в другое положение, но не вылечила. Да, новая ипостась больше подходит взрослой девушке, но цель лечения заключалась в ином.

- Подожди, что значит избавилась? – не понял я.

Авосян сбивается и некоторое время подбирает слова:

- Я неправильно выразился.

- Герб, не увиливай. Это Леженец не способен правильно выражаться, а ты все в точку сказал. Давай, объясняй.

Но великан лишь машет копной густых волос.

Хватаюсь за голову, пытаясь осмыслить сказанное. Валицкая избавилась от меня… избавилась… Ах ты ж, сука!

Вскакиваю с лавки и грязно ругаюсь.

- Герб, скажи, идея с каникулами была продумана заранее? Никакой лечебницы на острове не существовало? Все что было нужно Валицкой - вызвать у Альсон сильный негатив в мой адрес, переключить рычажок. Я прав? Прав-прав, конечно, прав, - начинаю ходить из стороны в сторону. – Она же и накрутила малышку, идею про предательство подкинула. Точно она, больше некому.

- Ошибаешься, - глухо басит великан, – есть кому… Я сделал… Я рассказал про каникулы, заразил ее этой идеей. Она очень хотела провести лето вместе с тобою, несколько месяцев планировала поездку. И про предательство тоже я… Намекнул, дальше она сама выводы сделала.

Сажусь перед великаном на корточки, пытаюсь заглянуть в глаза, но слишком низко склонилась голова парня.

- Я тебе не верю. Герб, посмотри на меня.

И Герб смотрит. Ничего в них не вижу, обыкновенные глаза. Может я хреновый психолог, а может романисты преувеличивали возможности зрительного органа. Куда больше чувств передавали поникшие плечи великана.

- Ревновал я, понимаешь? – глухо произносит он. – И сейчас ревную, но уж лучше ты, чем та шелупонь, которая увивается за ней.

- Герб, ерунду говоришь. Ты же знаешь, я тебе не соперник. У нас с Альсон скорее родственные отношения, чем любовные. Это Валицкая… Точно, Валицкая! – не выдерживаю, и вскакиваю на ноги. В голове мелькают догадки, одна ярче другой. – Она тебя накрутила, да? И мысли внушила нужные. Она умеет это делать, как никто другой.

Раздается громкий хлопок, так что вздрагиваю от неожиданности – великан приложился широкой ладонью о лавку.

- Хватит! – чуть ли не рычит он. – Совсем головою тронулся со своей Валицкой. В каждом углу видишь ее тень. Я это сделал, понимаешь? Я и никто другой. Я не хотел, чтобы она приходила к тебе по ночам, чтобы крутилась рядом. Даже когда оставались наедине, звучало вечное: Петя то, Петя это. Достало… понимаешь?! Нет… нихрена ты не понимаешь. Куда собрался?

- К госпоже психологу, - бросаю через плечо. Ноги и впрямь несли по направлению к главному учебному корпусу. – Разговор у меня к ней особый.

- Иди-иди, успехов.

Всю иронию слов великана смог оценить на месте. В ответ на просьбу организовать встречу с Анастасией Львовной, дежурный лишь устало махнул на доску объявлений: мол все там, разуй глаза, курсант.

Едва ли не в центре, крупными буквами было написано: доктор психологических наук Валицкая А.Л. в связи с проведением Малнийского симпозиума будет отсутствовать до декабря месяца. По возникшим вопросам обращаться к профессору Лицвику Г.Р.