Предел скорости

Я бежал сломя голову, чувствуя, как горят икроножные мышцы и бедра. Дыхание прерывалось, и тогда сбавлял темп, давая телу немного отдыха, а затем снова увеличивал скорость, подстраиваясь под ритм песни в наушниках. Эта жалкая попытка успокоить расшатанные нервы не сравнилась бы с поездкой по скоростной трассе, но тем не менее немного приводила в чувство.

Мое смятение было связано с девушкой, которая отдалилась, хотя физически все еще была рядом. Каждый раз, когда мы оставались в одной комнате, она старательно держала дистанцию, не позволяя помочь с вещами, которые из-за травм физически были ей не под силу, включая элементарное одевание или принятие душа. И я не жаждал ничего, что бы несло в себе сексуальный подтекст – ради бога, я не идиот, – просто хотел облегчить ее быт настолько, насколько это было возможно.

Перед выпиской доктор предупредил Сью, что она может быть чрезмерно раздражительной и немного замкнутой. Так отражались последствия пережитого ею сильного стресса и перестройки организма. Но ничто не подготовило меня к практически полному игнорированию любых попыток остаться на ее орбите.

Когда готовил ужин, девушка отправлялась на террасу, закрывая дверь. Она часами напролет оставалась там, даже когда еда была готова. Я понятия не имел, что творилось у нее в голове, и не хотел становиться навязчивым, прилипчивым придурком, но все это до одури беспокоило и вгоняло в уныние. Поэтому просто оставался рядом, держась за любую возможность быть с ней, даже если ей это было не нужно.

Я не так много знал о психологии, но давление никогда не было ключом, способным открыть эту дверь. Вы, конечно, скажете, что шесть месяцев назад я ворвался в офис Сью без приглашения и терроризировал ее бесконечными попытками пригласить на свидание, только тогда мы оба знали, что все это лишь игра для нас обоих, ведущая к неизбежному. Теперь же я абсолютно не понимал, к чему приведет нас то или иное действие и какие теперь правила.

Песня в наушниках переключилась на медленную, и я остановился, чтобы найти новый трек. В десятке футов от меня стояли торговые палатки, к которым подошел купить воды, одной рукой роясь в кармане беговых шорт в поисках мелочи, а второй все еще пролистывая плейлист.

Пара вспотевших девушек в одинаковых легинсах и коротких ярких топах забирала сдачу у продавца, одарив меня плотоядными взглядами. Губы одной из них зашевелились, и я нехотя поставил музыку на паузу.

– Я спросила, не нужна ли тебе вода? – одна из них протянула мне только что купленную бутылку, разглядывая монеты на моей ладони.

– А, нет, спасибо, – пересчитал деньги, отдавая их продавцу и забирая с прилавка новую бутылку.

Девушки зашептались, хихикая за моей спиной.

– Не хочешь присоединиться к нам? – спросила вторая. – Выглядишь таким одиноким.

И чувствую себя так же.

Обернулся, поймав две пары глаз на своей заднице.

– Я уже закончил, – соврал, открывая бутылку и делая пару жадных глотков. Сердце все еще колотилось после пробежки, но я собирался сделать еще как минимум два круга, чтобы подавить растущее чувство пустоты, поселившееся в груди утром, когда Сью наотрез отказалась от того, чтобы составил ей компанию.

Меня бесил сам факт, что она не осталась отдыхать, когда явно в этом нуждалась. Ежедневно я видел, как она иногда теряет равновесие, застигнутая врасплох головокружением, или как потирает шею, крутя ею из стороны в сторону, возвращая потерянное кровообращение. Обезболивающие из аптечки в ванной пропадали, как конфеты на детском празднике, но все просьбы навестить врача встречались с непробиваемой стеной отказов и едких комментариев.

– Мы вообще-то тоже. Я имела в виду какое-нибудь уютное местечко, где можно поболтать и узнать друг друга получше, – первая девушка многозначительно облизала губы.

Когда-то я сам был тем, кто начинал эти разговоры, а сейчас предложение не вызывало ничего, кроме раздражения. Внезапно все облегчение от долгой пробежки ушло, оставив после себя глубокий вакуум.

– Простите, меня ждет девушка, – швырнул пустую бутылку из-под воды в урну и направился прочь, едва расслышав за спиной излияния о том, какой я придурок.

Плевать.

Телефон зазвонил, снова прерывая мелодию в ушах. На экране высветилось имя Клэя, и я устало сбросил звонок. Ребята из команды названивали без перебоя, они уже были в курсе аварии, но беспокоились не только о состоянии моей девушки. Я был выбит из седла, поездка в Филадельфию отменилась, подготовка пошла кувырком, а все мои обязательства полыхали адским пламенем, угрожающим дотла спалить не только мой зад, но и будущее всей команды. Я не знал, как оставить Сью, что-то глубоко опекающее и защитное поднималось в груди каждый раз, стоило бесшумно переступить порог ее квартиры и услышать приглушенные рыдания в ванной.

Когда мы стали такими?

* * *