Предельная глубина

— Металлокерамика, — авторитетно заявил водочный король, — скажу вам по секрету. Мою яхту строили с ее использованием. Наши военные заводы подрабатывают частными заказами. Дорого обошлось, но зато не боюсь пробить днище.

— Мне кажется, что это мог быть титан, — возразил чернявый журналист.

— Если бы такое было возможно, мою яхту сделали бы из него. За деньги у нас можно купить все, что только производится.

— Убедительно, особенно насчет денег.

— Будете в Питере, заходите, — бизнесмен положил на столик визитку и, взяв под руку подругу, двинулся к выходу.

Чернявый рассматривал картонный прямоугольник, сверкающий золотым тиснением.

— Ого! Так это он самый. Мне финские коллеги о его экстравагантных выходках рассказывали. Странно, что сегодня трезвый.

За ходом учений наблюдали не только многочисленные журналисты, но и военные атташе при посольствах, представители генштабов. Им всем ненавязчиво демонстрировали находившееся в пределах видимости судно радиоэлектронной разведки «Пасифик Интерпрайз». Никто из наблюдавших не ждал от учений сюрпризов. Разве что разведывательная подлодка американцев потерпит аварию и не сумеет высадить на сухогруз десант. Именно на этом аспекте и было сосредоточено всеобщее внимание. Но был в штабе учений и человек, которого совсем не волновал исход переговоров с «террористами», высадка десанта. Адмирал Йорк нервно посматривал на часы: приближалось время, когда в игру предстояло вступить подсадной утке — судну радиоэлектронной разведки. Пальцы адмирала мяли край карты. Карандашные отметки, сделанные его рукой, за ночь уже превратились в расставленные в проливах металлические сети.

Глава 9

Непосвященному трудно понять, как можно практически вслепую управлять подлодкой. На субмаринах нет иллюминаторов, экипаж находится в наглухо задраенном металлическом корпусе. Но если бы они и были, то что можно увидеть через них на глубине, куда почти не проникает солнечный свет? Подводники всецело зависят от приборов, чьи возможности во много раз превышают возможности человеческих органов чувств. Однако человек все же привык полагаться на собственное зрение, и конструкторы стараются облегчить ему жизнь.

В этом смысле мини-субмарина «Адмирал Макаров» являлась одной из лучших и удобных в управлении. Все показания внешних приборов сводились на центральный компьютер, а он уже рисовал на экране схематическую картинку окружающего пространства. На темно-синем фоне из белых линий складывались силуэты скал, плавно изгибались контуры донных впадин, занесенных илом. Подводный мир на экране казался каркасом реальности, сплетенным из белесой проволоки.

Илья Макаров удачно провел подлодку через самый центр учений. Гидроакустик точно определил корабли-участники.

— Ну что, старпом? — напряженно улыбнулся командир, когда изгибы линий, обозначающих на мониторе дно, пошли кверху. — Вот и острова Лаповеси.

Даргель прикоснулся к верхней пуговице, словно проверял, застегнут ли воротник. Лоция пролива, имевшаяся в памяти компьютера, не очень-то совпадала с тем, что предстало на экране. Вход оказался намного мельче, изменчивое донное течение сделало наносы.

— Средняя глубина пролива пятнадцать метров, а мы рассчитывали на двадцать, — Илья Георгиевич, изредка моргая, смотрел на цифры.

— Пока это нам на руку, — отозвался Даргель, — скалистый островок у входа отпугнет любое надводное судно. Мы будем в проливе, как лиса в норе с двумя выходами. Три мили в длину, три кабельтовых в самом широком месте.

— Посмотрим.

Подлодка шла самым малым ходом, буквально вползала в пролив, лавируя между гребнями наносов. Приходилось постоянно менять глубину рулями, чтобы не влипнуть в ил. А на малой скорости субмарина не слишком хорошо слушалась их — чуть с опозданием.

— Если бы не электроника, мы бы здесь не прошли, — признался старпом.

— К хорошему привыкаешь быстро, — Илья Георгиевич всматривался в медленно уходящий за рамку экрана контур скалы, от которой субмарину отделяло всего пять метров, — а привыкать опасно. Электроника имеет свойство выходить из строя в самое неподходящее время, и это правило, а не исключение.

Почти отвесные стены пролива разошлись, лодка оказалась в бухте. Гидроакустик доложил, что в проливе не прослушивается ни одно судно.

— Подняться на перископную глубину, — приказал Морской Волк.

Над спокойной гладью пролива медленно поворачивались объективы. Макаров не спешил с выводами. Он метр за метром осматривал каменистые склоны, поросшие низкими соснами. Заметив спокойно сидящих на склоне птиц, облегченно вздохнул. Были бы здесь люди, птицы кружили бы в воздухе. Одна из чаек сорвалась, взмыла в воздух и пронеслась перед самыми линзами, на мгновение закрыв пейзаж. Окончив осмотр, Илья Георгиевич опустил ручки перископа.

— Безлюдно. Надеюсь, мы не ошиблись с выбором позиции.

— Самое подходящее место. Можно поднимать антенну.

— Только не спешить, очень осторожно. Вода спокойная, любое движение на ней заметно. Сохраняем радиомолчание. Сканируем эфир.