Предельные Чертоги

Мерт быстро перестроилась на ночное восприятие и вступила в бой. Чтобы выжить, ей пришлось положиться на слух и чутье, выработанное с годами тренировок. Девушка реагировала на все. Скрип половиц, дуновение ветра, более густые тени. Ее глаза моментально приспособились к полумраку — тлеющие угли давали достаточно света.

Нагнувшись, Мерт подняла вакидзаши, принадлежавший мертвому асассину. Рукоять была липкой от крови.

Тени перешептывались, метались по всему пространству харчевни. Бойцы «Оазиса» продолжали умирать. Мерт скользнула вперед и широким взмахом гатаны отсекла руку убийцы, занесшего меч над чьей-то головой. В тот же миг рядом материализовался низкорослый Онису. Девушка, судя по комплекции. Свистнул клинок, Мерт отбила удар. Звон стали привлек соратников гэнина.

Мерт действовало быстро и жестко. Несколько стремительных выпадов в клинче, блокировка ударов коротким клинком. Нурнуть вниз, рубануть по ногам. Девушка мягко подпрыгнула, оттолкнулась от деревянного столба и попыталась вогнать вакидзаси в плечо Мерт. Пришлось встать на одно колено и полоснуть гатаной по животу соперницы. Внутренности Онису вывалились на пол. Вслед за этим рухнуло тело.

Перекат и выпад.

Лезвие гатаны вошло в ногу следующего противника. Хрустнула кость. Выдернув меч, Мерт уклонилась от вражеского клинка, рассекающего воздух, и метнула вакидзаси. Убийца схватился за горло и обмяк. Послышались булькающие звуки.

А потом ее настиг чужой удар.

Кто-то невероятно быстрый возник рядом, полоснул сталью по ноге и добил упавшую Мерт ударом рукояти.

Тьма.

Пульсирующая болезненная тьма, расплывающиеся перед глазами круги. Эхо голосов, переговаривающихся на хошанском.

Забвение.

Сколько часов Мерт провела в отключке? Сложно сказать. Ее грубо выдернули в реальность, выплеснув на лицо ледяную воду. Мерт разлепила веки. Кажется, один глаз оплыл. Голова кружилась, сфокусироваться удавалось с трудом.

Знакомое лицо.

Прямо перед ней.

Девушка прищурилась. Узнавание не принесло ей радости. Рядом стоял не тот человек, которого хочется узнавать.

Патриарх клана Онису спокойно смотрел на блудную дочь, покинувшую додзё много лет назад. Утэку сильно постарел — его лицо покрылось непроходимой сетью морщин. В глазах сокё поселилась вечная пустота. Казалось, он не мог испытывать эмоций. Машина-убийца, поставившая на поток производство таких же машин.

Зрение полностью вернулось к Мерт. Теперь она могла видеть всех клановых бойцов, уцелевших в драке. Их было десятка полтора, не больше. Остальные — либо мертвы, либо на заданиях. Кто-то продолжает тренироваться в додзё. Обычная практика.

Горят дрова в очаге.

Сияют магические светильники.

Куда-то исчезли трупы и отсеченные конечности. Видимо, асассины занимались уборкой, пока Мерт лежала без сознания.

Ее привязали.

Веревки врезались в плечи, руки и ноги. Спиной Мерт ощущала гладкую лакированную древесину опорного столба.

— Столько лет прошло, — сказал Утэку. — Мы ничего не забываем, Унге.

Мерт проигнорировала свое клановое имя. Она думала об Ольгерде, их домике у Мглистого Брода и несбыточных мечтах. Атолл Миядзаки, ребенок, тихая старость — все это не для них. Не для тех, кто привык резать людям глотки. Прошлое лезет из каждой щели и накрывает тебя справедливым возмездием. Наверное, так распорядились боги.

Она умрет, причем смерть будет жестокой. Утэку пару раз на ее памяти устраивал показательные казни. Там, в горах, за высоким забором, высился такой же столб — высокий, покрытый плотной вязью иероглифов. Каждый иероглиф — имя предателя. Того, кто пытался сбежать или перейти в другой клан. Того, кто не оправдал доверие патриарха.

— Унге, — тихо повторил учитель, глядя в глаза Мерт. — Беглый гэнин, убивший столько моих людей. Верных людей, прошу заметить. Жаль, что я не могу казнить тебя в школе — там, где ты начинала свой путь.

— Меня зовут Мерт, — процедила девушка.

Сокё нахмурился.

— Ты — теневая воительница, дитя мое. И так будет до твоего последнего вздоха.

Морщинистое лицо отодвинулось.

— Дети клана Онису! — громко возвестил патриарх. Его скрипучий голос разнесся под сводами харчевни. — Перед вами предатель. Унге в прошлом была одним из лучших гэнинов нашего рю. Я доверял ей. Унге получала самые ответственные задания. Я давно выбираю себе преемника, и я питал определенные надежды на ее счет. И вот она стоит перед вами. Что мне делать?

По рядам пробежался шепоток.

Голоса теней окрепли, и Мерт услышала одно лишь слово.

— Убей.

Утэку повернулся к девушке. Он производил впечатление дряхлого старика, но внешность обманчива. Мерт знала, на что способен сокё.

— Сейчас, — сказал Утэку, — я вскрою твою грудную клетку и достану сердце. Ты умрешь. Сердце твое сгорит в пламени очага. Душа не сможет увидеть богов. Я должен был сделать это в додзё, стены которого пережили твое предательство. Но у меня нет возможности туда попасть. Поэтому твой иероглиф останется на столбе «Оазиса». Пусть хозяева этого обломка знают: нельзя прятать от клана тех, кто просыпал черный песок.