Пределы

— Помолчи, Хатор! Ему страшно. Давай прочитаем его и узнаем, наконец, что происходит в колонии. Уверена, что он даст нам больше информации, нежели еженедельные отчёты Титуса и факсы с заявками. Мужчина Тарина раненый капитан Гаррик. Мы ведь выслали для мужчины лекарства, тогда почему его мальчик бродил чёрт знает где?

У Тарина заплетались ноги, когда Матушки вели его по длинному коридору. За спиной закрылась тяжёлая дверь.

— Опять поймали, — прошептал он.

— Тише, маленький, — успокоила его Матушка-похитительница Идэя. — Всё будет хорошо. Тепло. Лекарства.

Хатор шикнула:

— Идэя! Не обещай ему ничего.

— Но он всё забудет, если мы вернём его обратно…

Оказавшись в незнакомой комнате, Тарина затрясло, и он чуть не упал.

Хатор и Идэя сняли с себя верхнюю одежду, но даже без неё они казались какими-то мягкими. Не такими, как толстые мужчины. Матушки быстро занялись делом. Тарина раздели, закутали в тёплое одеяло и усадили на мягкое кресло. Его осматривали, тыкали и щупали. Хорошо хоть, что не так, как это делал целитель Гайдеон при первом осмотре. Да уж, было бы стыдно, если бы дар вылетел на Матушек.

Хатор тыкала пальцами во что-то очень похожее на экран DVD.

— Вот, он есть в нашей базе данных. Мальчик Тарин, был рождён Сибелль, внучкой Горожанки Каниши. Сестра Налини, брат Грэм. Кузен Кори. Помнишь, после того как первый чип не сработал, мы ещё спорили, куда его разместить: в лес или кадетом в общину? А так как решили, что он будет жить в лесу, то занесли его данные в файл с другими мальчишками.

Идэя кивнула.

— Думаю, мы поступили правильно. Грэм и Кори точно мальчики. Если бы Тарина сделали кадетом, тогда бы их пришлось отослать в другое место. Хорошо, что они вместе, даже если и не знают об этом.

— Без носков! — вырвалось у Тарина. Чёрт! Он совсем не это хотел сказать. Ему было интересно, что такое брат, сестра и кузен.

Продолжая осмотр, Идея погладила его ступни.

— Бедный мальчик. Его чип-ингибитор сейчас даёт сбой из-за того, что он находится так далеко за допустимыми пределами. Малыш еле ворочает языком. Мы должны считать с него информацию. Сам он ничего путного не расскажет.

— Как и другие мальчики, — фыркнула Хатор.

— Связан, — выдавил Тарин. — Желтобородый мужчина ест меня!

Очень важно рассказать Матушкам о Гаррике!

— Я послала сообщение в главный офис, — сказала Хатор. — Они велели согреть Тарина, но больше ничего не делать, пока они не решат, как с ним быть. Если мы вернём его обратно, то на нём не должно остаться следов нашего вмешательства.

Идэя подошла к экрану.

— Проверю пока список мазей от обморожения.

— Горит, — сказал Тарин, махая руками. Очень больно. Больно настолько, что Тарин смог пробиться сквозь туман и произнести правильное слово.

— Да, маленький. От холода такое бывает.

Тарин вздохнул, собрался с мыслями, ткнул пальцем в опаленный кончик косы и лежащие на полу почерневшие штаны. — Настоящий огонь!

— Монсанто! — охнула Хатор. — Он действительно обжёгся.

— Тухлое Яйцо, — сказал Тарин и уронил голову на спинку кресла.

Он сидел молча, плывя, словно в тумане, пока Матушки о чём-то совещались.

— Ладно, давай прочтём его, пока ждём ответа из главного офиса, — сказала Идэя. — Тарин, лежи смирно. Тебе покажется, что ты спишь, а мы помечтаем о Тухлом Яйце и твоём желтобородом мужчине.

Хатор усмехнулась.

— Что? — спросила Идэя. — Так они называют транс — «помечтаем».

Тарин взвизгнул. В него ткнули чем-то острым.

— Зимой нет кусачих насекомых.

Идэя успокоила его:

— Тише, Тарин. Это как успокаивающий отвар. Ты расслабишься и устроишься поудобней в мягком кресле. Мы с Хатор будем с тобой разговаривать, и ты расскажешь нам всё о своём связанном мужчине и об общине.

— М-м-м, — довольно протянул Тарин. Звучит неплохо. Он закутался в тёплое одеяло. Руки и ноги болят, но это уже не важно. — Позвоночник тоже будет говорить?

Хатор покачала головой.

— Идэя, он не в себе.

Идэя что-то потыкала на экране и сказала:

— Нет, погоди. Хатор, я сейчас проверю базу данных. В руководстве по использованию чипов говорилось что-то о… Вот! Иногда ингибиторы могут вызывать физические проявления, отражая угрызения совести носителя. Зачастую проявляются в виде покалывания или щекотки в нижнем отделе позвоночника.

— Горящие кости! — сказал Тарин и захихикал. — В Костерище!

— Теперь понятно, — ответила Хатор. — Но он всё равно сейчас какой-то неадекватный.

— Он соберётся, когда мы начнём задавать вопросы.

— Сплю! — объявил Тарин и закрыл глаза. Ему снились Матушки, и он рассказал им всё о своём клювоносе, Тухлом Яйце, Офере, Эдоне, цветочных подошвах и о том, как учился печь хлеб… а ещё о…

Тарин моргнул. Приятный туман рассеивался. Вокруг суетилась Хатор. А сам Тарин был уже одет в тёплую одежду.

Идэя разговаривала в коробочку: