Predicaments of a Schoolgirl (ЛП)

— Прошло уже много лет. Разве ты не хочешь его увидеть? — я спрашиваю ее. — Дай мне хотя бы поговорить с ним.

— Мне жаль, что вы не можете этого сделать, Мисс. Мне придется попросить вас уйти, — охранник, которого я готова ударить по яйцам, говорит голосом робота.

— Отвали, урод! — я кричу на него, мои глаза наполняются слезами, и моя мать задыхается.

— Вайлет! Держи себя в руках, мы на публике! Мы уезжаем. Ты сможешь увидеть Лиама на суде. А теперь пошли! — она требует, дергая меня к двери и ведет наружу.

Я начинаю беспокоиться, когда в ту же секунду, как мы открываем двери, мы встречаемся с мигающими огнями, когда толпа фотографов и кричащих людей окружает нас. Телохранители моей матери помогают нам безопасно добраться до ее машины, и они открывают двери.

Никто из нас не говорит ничего любопытным идиотам-папарацци.

Наконец, мы добрались до машины, захлопнув за собой дверь.

Я снова плачу и вытираю нос запястьем.

— Лиам невиновен.

— Нет, это не так, — она бормочет сквозь стиснутые зубы.

— Я люблю его. Он не может попасть в тюрьму! — я плачу, ударяя кулаком по окну.

— Контролируй свои эмоции, дорогая. Он убил твоего отца, моего мужа. Он заслуживает тюрьмы, — она говорит с намеком на эмоции в голосе. Она всегда такая холодная и бесчувственная с тех пор, как умер отец, и ее голос меня удивляет.

Я ничего не говорю, потому слишком переполнена грустью, чтобы сказать что-то стоящее. В конце концов я только еще больше ее раздражаю, поэтому держу рот закрытым, наблюдая, как папарацци убираются с дороги, и мы возвращаемся в школу.

— Оба моих ребенка в тюрьме в один день, — она бормочет себе под нос и насмехается. — Оба.

Интересно, почему ее не беспокоит, что Лиам жив, но я помню, что она догадалась, что он не был мертв уже некоторое время. Но все равно, она даже не хотела его видеть после стольких лет.

— Я хочу, чтобы ты знала, что я все еще беспокоюсь о Лиаме, — она говорит через некоторое время, удивляя меня.

Я поворачиваюсь к ней с мокрыми глазами, и она смотрит на меня с сочувствием.

— Лучше бы он никогда не делал того, что сделал. Я всегда хотела, чтобы он был моим наследником. Он был бы великим герцогом Девоншира. Но я знаю, что однажды ты станешь прекрасной герцогиней, когда Гарри будет рядом, — она признается.

Ее открытость заставляет меня сидеть, ошеломленная на мгновение.

Она продолжает. — Пока ты хотя бы пытаешься быть той, кем я хочу тебя видеть, я знаю, что ты будешь замечательной женой для него.

Если Гарри будет моим мужем, мое сердце снова упадет. Он не сделает меня счастливой. Он всего лишь напоминание о том, что моя мать имеет власть над моей жизнью.

— Мама я не хочу-

Она обрывает меня, вероятно, точно зная, что я собираюсь сказать. — Я хочу взять тебя с собой в субботу, чтобы заехать за свадебным платьем, чтобы отвлечь от всего этого.

Опустившись на свое место, я уставилась в окно. — Хорошо.

— И тебе нужно пригласить Гарри на выпускной. Ваша свадьба состоится вскоре после, в течение Нового года, — она объясняет.

Я хочу заткнуть уши. Эта женщина говорит мне все, что я должна делать, и я устала от этого. Но я ничего не могу сделать. Конечно, мне восемнадцать, так что технически могу. Но в моей семье все по-другому — она герцогиня.

Бросить ей вызов не так-то просто. Я ее наследница, и у меня есть обязанности, которые я должна принять, и она может легко разрушить мою жизнь, если я откажусь.

К тому времени, как она высадила меня в школе, все в старом особняке вернулось в норму, и пришло время спать. Я хмуро тащусь вверх по лестнице, желая заплакать, потому что Лиам не будет ждать меня на моей кровати, жадно умоляя меня принести больше еды.

Он вредитель, но лучший вид вредителя.

Я просто хочу обнять его, и обнять навсегда. Но это не может произойти сейчас, потому что он, вероятно, отправится в тюрьму, пока не исполнится сорок.

Я так сильно скучаю по Лиаму.

— Виолетта, любимая?

Я вытираю глаза и отворачиваюсь от двери, глядя в любопытные глаза Луи.

Он смотрит на меня, будто спрашивая, в порядке ли я.

Я открываю рот, но слова не доходят.

Вместо этого у меня текут слезы, и я закрываю лицо руками, тихо плача прямо перед ним.

И, как я и ожидала, он мгновенно обнимает меня своими сильными руками, прикасаясь щекой к моим волосам. Его знакомый запах странно успокаивает меня. Его запах не должен быть знакомым, но мне он нравится.

— Тсс. Не плачь, — воркует он, осторожно втаскивая меня в мою комнату и закрывая дверь.

Я плачу в его грудь и надеюсь, что мои сопли не размазались по его рубашке.

Он молчит и просто позволяет какое-то время мне рыдать. И когда я, наконец, успокаиваюсь, он двигается и поднимает меня, идя к моей кровати. Опустив меня на землю, он кладет руку мне на щеку и смахивает слезы. Он выглядит нарисованным для меня.

— Приготовься ко сну, — мягко говорит он, подходя и откидывая одеяло.

Я смотрю на диван и представляю Лиама, сидящего там и смотрящего на свой телефон. Прежде чем снова заплакать, я встаю, хватаю пижаму и бегу в ванную.