Предиктор с Зеи. Том 1

Над толпой, сразу во многих местах, начинают расти башни из тел. Куклы, с лёгкостью бывалых акробатов, запрыгивают друг другу на плечи – собранные ими конструкции качаются, кренятся, несколько падают в толпу, но акробатам потери не страшны – сразу несколько фигурок, оказавшихся рядом с Ховерами, прыгают на летающие крафты. Нескольким даже удаётся удержаться и они, презирая свои жизни, немедленно ныряют в раструбы реактивных движков, сминая и клиня нежные крыльчатки. Так неудачно не распознавшие опасность машины вздрагивают, кренятся и с трудом перераспределив вектора тяги, начинают ползти прочь из боя, мигом превратившись из гордых птиц в подранков, спешащих спасти свои жизни. Это удаётся не всем – на припавшие к поверхности машины прыгают куклы, цепляясь за рёбра балок. По ним, словно то не люди, а муравьи, прямо по их телам, карабкаются другие, чтобы силой множества рук притянуть машины к беснующейся под нею, толпе. Длинные языки пламени – пилоты врубают форсаж, выжигают кукол десятками, но тщетно – пойманные в ловушку ховеры падают в толпу, чтобы моментально исчезнуть из виду под нахлынувшей серой массой.

Внимание Мэтта, и не только его, привлекает один из крафтов. Его пилот, осознав неизбежность происходящего, выскакивает из кабины за секунды до того, как машину начинает затоплять серое море. Его ярко синий, цвета неба, комбинезон, хорошо виден на фоне толпы. Спрыгнув с кормы крафта, пилот вскачь несётся по толпе, прыгая прямо по плечам и головам кукол. К такому они не готовы – множество рук взлетает вверх, в попытке найти беглеца, но летун быстр и все попытки толпы заканчиваются ничем, впустую прорезая воздух.

Вот пилот добегает до края толпы, спрыгивает прямо в кровавое болото и несётся по нему, высоко поднимая ноги из вязкой красной массы. От толпы зрителей отделяется крафт – сердце Мэтта ёкает – судя по окрасу это кто-то из Мусорщиков и пилот, едва выскочив из кровавого болота, запрыгивает на подножку машины, моментально пропадая из виду в кабине.

– Успел! – Напряжённо следивший за происходящим Мэтт бьёт кулаком по ладони: – Молодец! И летун и наш! Спас! Теперь Старый точно с Нетопырями отношения улуч…

Раздавшийся за спиной многоголосый, надсадно-натруженный, вой, заставил его замолчать и Мэтт, сжавшись всем телом, медленно обернулся.

Увиденное им было хуже кошмара бойни, развернувшейся перед ним.

С яркого синего неба на Прогар спускались десятки транспортов, отчаянно тормозивших длинными языками маневровых.

– Мусорщики! Говорит Старый! Уходим! – Донесла до него вопль командира трансляция, а секундами спустя она ожила криками лидеров иных кланов, отдававших своим бойцам точно такие же приказы.

Первая битва за Прогар была проиграна и кланеры покидали поле боя, спасая себя для следующих баталий.

Интермедия – 2:Звук мандолины над прибоем.

Пламенеющий Орил был зол и не скрывал своего состояния. Мечась из угла в угол своей каюты, он злобно пинал подушку, вымещая на ней накопившиеся за время церемонии «Назначения», эмоции.

Там, в зале "Приказов", одного из столичных миров Хавасов, всё, что он мог себе позволить, ограничивалось исключительно всепреданнейшим восторгом и выражением величайшего счастья. Иных вариантов не было, если только вы не записной самоубийца, решивший завершить свою карьеру эффектным огненным шоу. С собой в роли факела, конечно.

Подобное, в планы ловкого жреца, прошу прощения, бывшего жреца, не входило и он, сгибая до отпущенных природой пределов, спину, пожирал Примарха благовейным взглядом, истово кивая каждому его слову.

Впрочем, кому-кому, а ему, упустившему из своих рук, «Литавриста Марса», было грех жаловаться. Высокие покровители, оставшиеся благосклонными к неудачнику, сделали что могли. Их стараниями, Орилу, чей фильм о геройской гибели проклятого корабля, имел успех, не только сохранили титул «Пламенеющего», но даже наградили, вручив «Жезл Малого Белого Огня».

Увы, но только жезл – короткую, в локоть длиной палку, на одном конце которого теплился небольшой, с орех, огонёк белого, как уже было сказано, цвета.

Только жезл! С жалким огоньком, способным разве что сигарету разжечь!

Не посох, или тем более, боевой шест, имеющий силу испепелять еретиков сотнями!

Жезл!

Но, при всей своей незначительности при сравнении с прочими знаками отличия, эта награда сумела спасти его шкуру от куда как более суровой кары, настигнувшей его, стоило лишь колесу времени чуть сменить своё положение.

Виновником новой опалы был всё тот же "Литаврист", выскочивший из небытия подле Зеи, в одночасье ставшей местом сосредоточения внимания всех Великих Сил Галактики.

В те дни, первые, после падения Богов, Орилу было тяжко. Ему, обвинённому в преступной небрежности – он покинул поле боя, не дождавшись исхода столкновения, грозило пожизненное заключение в каменном мешке. И это было самой малой карой из предусмотренных за обман Хавасов!

Но тут его спас, как ни странно, Жезл.