Предложение

Однако после новостей с моей физиономией, а затем и статьи в San Francisco Chronicle, в которой люди вроде как боролись за мое финансирование, весь мой жилищный проект для людей с низким уровнем дохода застопорился. У меня есть деньги, я выплачиваю ипотеку из своих сбережений, и у меня нет никакого дохода. Если все так будет и дальше, я потеряю свой проект, свою мечту и окажусь в дыре. После того, как я потерял Николу и Аву, я не позволю этому случиться.

Так что я проглотил свою чертову гордость и позвонил ему. Это не просто, просить о помощи кузена, который намного успешней, чем я, и на три года моложе. Но я это сделал. Потому что, бл*дь, я не собираюсь снова проигрывать.

К моему удивлению, Лаклану было скучно сидеть на скамейке, и, несмотря на то, что он должен вернуться в спорт к началу нового сезона, он сказал, что, по крайней мере, на большую часть лета останется здесь. Хоть я и рассказал ему заранее о своей идее, теперь, когда он здесь, мы объединили усилия и вместе пытаемся придумать лучший способ двигаться дальше. Если все пойдет хорошо, и если он сможет найти спонсора, он говорит, что будет готов присоединиться ко мне, создать некоммерческую организацию и сдвинуть дело с мертвой точки.

— Жюстин! — неожиданно вскрикиваю я, щелкая пальцами.

Лак отрывается от пива, он выглядит усталым от нашего монотонного мозгового штурма.

— Что?

Я хватаю пиво со столешницы на кухне и сажусь напротив него в гостиной.

— Жюстин женщина, с которой я однажды ходил в оперу.

— Опера. — Хмыкает он, едва улыбаясь. Я рад, что он улыбнулся мне.

— Да, опера. Она родом из богатой семьи. Очень богатой. На самом деле, нас свел отец. Он по-прежнему считает, что деньги должны быть во главе всего, и из того, что я слышал, у ее семьи много денег и много власти. Она великолепная девчонка, и ты вроде как не слишком уродлив, так что может, угостишь ее ужином и посмотришь, сможем ли мы получить от нее какие-то инвестиции.

Он обдумывает мои слова.

— Какая власть, и какие деньги?

Я пожимаю плечами и делаю глоток пива

— Понятия не имею. Я не спрашивал.

— А, понятно. Был слишком занят, трахая ее.

— Вообще-то нет, — замечаю я, и у меня сжимается сердце. — Нет, я был не заинтересован в ней.

— Она великолепна, у нее есть деньги, и ты не был заинтересован? — спрашивает он. — Что заставляет тебя думать, что я буду?

— Потому что, — говорю ему, громко выдыхая. — Тогда я был с Николой.

— Ах, — говорит он, уже слишком много зная о ней. Если честно, я не могу заткнуться и перестать говорить о ней. Возможно поэтому он всегда выглядит так, будто готов убить себя.

— На самом деле, — продолжаю я, — в то время мы не встречались, но…но это было тогда, когда она стала забираться мне под кожу, ну ты понимаешь. Все время, пока я был с Жюстин, я думал о Николе. Оглядываясь назад, я понимаю, что уже тогда пропал. Просто в то время был слишком упрям, чтобы это увидеть.

— А сейчас у тебя какие оправдания?

— Что?

— Ты не перестаешь болтать об этой чертовой цыпочке. Если ты не говоришь о здании, ты говоришь о ней, и мне очень жаль, но по моему профессиональному мнению, тебе надо или забыть о ней или поднять свою упрямую задницу и пойти что-нибудь с этим сделать. Перестань быть таким слюнтяем.

— Твоему профессиональному мнению? — повторяю я

Он смотрит на меня.

— Эй, я играю в регби, не так ли? И если не учитывать некоторые из этих шрамов, — он трогает парочку бледных следов на щеке. — Я в это не плох. А это значит, что я получаю больше кисок, чем вероятно ты.

Старый я поспорил бы с этим, но меряться членами с моим кузеном не кажется мне правильным.

Не сейчас, во всяком случае.

Я вернусь к этому позже.

— И, — добавляет он, — вместе с кисками приходят проблемы. Иди поскорей разберись со своим дерьмом или я начну использовать твою голову как мяч для регби. Мне нужна чертова практика.

Я хмурюсь.

— Такой грубиян. — Но я не связываюсь с ним. Может мы и одного роста, может быть у меня столько же мышц, сколько и у него, но он выглядит так, будто ему наплевать, если ему подпортят физиономию, а вот мне на мою не наплевать.

Единственное, что удерживает меня от того, чтобы сделать то, что предложил он, что предложила Тейлор, все та же старая история. Моя чертова гордость. Мой чертов страх.

Что если я приду к Николе, и она отвернется от меня? Может она не хочет меня видеть. Может она не хочет снова довериться мне. Сейчас мне терять нечего, у меня внутри осталась лишь тупая, глубокая боль, словно мне удалили какой-то жизненно важный орган. Меня окружает неизвестность и эта опасная надежда. И я могу скулить и стонать как маленькая девочка, до тех пор, пока что-нибудь с этим не сделаю. Я могу только предположить, что возможно в один прекрасный день, когда-нибудь, все получится.

Но я не хочу слушать свой девиз. Не в этот раз. Я не оставлю все на волю случая, надеясь, что все получится.

Никола достойна гораздо большего, чем случайность.

Мне нужно, чтоб у меня не было никаких сожалений.

Глава 21

НИКОЛА