Предлунные

– Минуту, – выругавшись, Герлин достал из-под стола очередную бутылку вина и выдернул зубами пробку. – Спокойно, не возбуждайтесь так. Сейчас вам все расскажу. Чтоб его Скачок… – он вытер разлитое вино рукавом. – Похоже, мне стоит притормозить с выпивкой, а то руки начинают трястись. Но, в конце концов, должны же быть у человека какие-то удовольствия, как считаете? – Сделав большой глоток из бутылки, он откинулся назад и посмотрел на Каиру. – Когда твой отец решил, что больше не нуждается в моих услугах, и вышвырнул меня из дома, я, если можно так выразиться, пережил нечто вроде нервного срыва. Попал в дурную компанию, и я вовсе не имею в виду наркоманов или пьяниц – такие, похоже, сегодня считаются компанией вполне приличной. Речь о чудаках, отбросах общества, у которых нет ни хороших генов, ни пристойного образования, но зато они задумываются о том, чем большинство людей попросту не заморачивается. Соответственно, начал задумываться и я… Например, об изобретениях, которые одобряют Предлунные. Как вы заметили, они делятся на две категории: очень простые, вроде ткацкого станка, или, напротив, весьма сложные, такие как механоиды или переносящие сообщения птицы. Вас никогда не интересовало, почему Предлунные не позволяют нам использовать ничего из того, что находится посередине? Например, колесные транспортные средства? В свое время такие конструкции существовали, и, думаю, они справились бы со своей задачей лучше, чем механоиды. Или огнестрельное оружие. Почему Предлунные его отвергли? Можете объяснить?

– Я не могу, – признался Финнен. – А вы к каким выводам пришли?

– Если честно – ни к каким, – улыбнулся Герлин. – Для меня до сих пор не существует разумного объяснения. Зато через несколько лет я обнаружил нечто намного более интересное.

– Что именно? – Каира беспокойно поерзала на стуле.

– Так вот, дорогие мои, Пробуждение, в которое мы все верим и которого ждем, Пробуждение, из-за которого мы не протестуем, когда Скачок забирает наших близких и друзей – один большой обман. Ничего подобного никогда не будет. Даже те из нас, у кого самый лучший набор генов, в конце концов останутся позади и сдохнут в прошлом.

Каира смотрела на него поверх кружки с вином. В глазах ее застыло удивление, лицо разочарованно вытянулось. Финнен понял, что девушка сейчас думает то же самое, что и он («Да этот тип просто сумасшедший!»), и ему стало ее жаль – она так верила Герлину.

– Думаете, я совсем свихнулся? – усмехнулся тот, предупреждая возможную реакцию. – Но это правда, и я могу доказать. Не знаю, почему так, не спрашивайте меня, но если сейчас вы выйдете наружу и увидите умирающего, то знайте, что смерть его полностью бессмысленна, и что вас самих ждет точно такой же конец. Прости, девочка, я знаю, что это больно, но я всегда считал, что самая худшая правда лучше любой лжи.

Каира молчала, стиснув кружку с такой силой, будто хотела ее раздавить.

– Это правда, – наконец прошептала она. – Я его знаю, он часто говорит так, будто немного шутит, но я могу отличить, когда это в самом деле шутка, а когда нет. Сейчас он говорит правду. По крайней мере, – добавила она, – он убежден, что это правда.

Эш Герлин одобрительно улыбнулся.

– Ну хорошо, – Финнен решил дать старику шанс. – Предположим, вы правы. Что мы в таком случае можем сделать? Где то изобретение, которое всех нас спасет?

– Я никогда не говорил про изобретение, это была ваша идея. Каира, помнишь, чему я тебя когда-то учил? Что не следует ограничиваться лечением симптомов, но искоренить из организма болезнь? Помнишь? – Она кивнула, глядя на него будто загипнотизированная. – Ну так вот, помощь отдельным людям стала бы именно таким лечением симптомов. Но у меня есть мысль, как ликвидировать сам источник зла, каковым являются Скачки. – Теперь уже оба смотрели на него, словно пара ребятишек на выступления фокусника. – Представьте себе, будто весь наш мир – лестница, хорошо? Его часто представляют именно так. Самая верхняя ступень – современность, приличный чистый мир, в котором всем нам хочется как можно дольше оставаться. А ступени пониже – очередные отвергнутые миры, так? Ну так вот, мои дорогие, у меня есть идея, как эту лестницу сломать. И, учитывая, что меня уже однажды пытались убить, идея наверняка не такая уж плохая.

25

В лучах вечернего солнца они выглядели весьма живописно. Мягкий красный свет придавал их впалым щекам романтичный вид, а грязная рваная одежда обрела тревожное очарование.

Финнен с удовольствием бы их сейчас нарисовал, всех девятерых, с камнями и ножами в руках. Вот только это была не картина, а мрачная реальность – они ждали перед Архивом, чтобы показать Финнену и Каире, где их место.

Он схватил девушку за локоть.

– Нужно вернуться к Герлину. Он говорил, что умеет ладить с местными – пусть что-нибудь сделает. Или поищем задний вход, кажется, тут есть такой…

Каира посмотрела на него. Лицо ее сияло, будто кто-то зажег перед ним свечу. С волос ее осыпалась засохшая грязь, грязная полоса тянулась со лба до подбородка, но несмотря на это, сейчас она выглядела прекрасно.