Предлунные

Она поскребла губу, размышляя, как можно было бы этим воспользоваться. Возможно, если помочь Джайне справиться с грозящей ей опасностью, та из благодарности забудет, что видела Каиру в парке.

Вот только девушка понятия не имела, кто тот мужчина, и что, собственно, ему нужно от Джайны.

– Каира?

– Что?

– Я уже полминуты с тобой говорю. Ты не слушаешь.

– Извини, задумалась. Можешь повторить?

– Я сказал, что, как мне кажется, тебе следует пойти к Джайне и попытаться с ней поговорить. Извинись перед ней, завоюй заново ее симпатию.

Каира заморгала.

– Ты серьезно?

– Именно, – ему уже второй раз за ночь задавали этот вопрос, и на сей раз он был уверен в ответе. – Если у тебя получится ловко это проделать, мне кажется, у тебя есть шанс. Эта Джайна наверняка чертовски одинока и на самом деле только ждет, когда ее кто-нибудь обдурит. Но сейчас середина ночи, и тебе пришлось бы ее разбудить, что вряд ли прибавит ей хорошего настроения…

– Джайны нет дома, – не раздумывая, возразила она. – Думаю, она пошла в какое-нибудь кафе и ищет там компанию.

– Откуда ты знаешь?

– Я так думаю.

Каира рассказала Финнену о подслушанном вечером разговоре, а потом о сцене в Зимнем саду. Глаза парня блеснули.

– Тем лучше, как считаешь? Джайна Наруми будет тебе благодарна хотя бы лишь за то, что ты с ней какое-то время посидишь.

– Если бы ей нужно было мое общество, могла бы позвать меня там, в парке, когда все уже ушли, – буркнула она.

– Это гордая женщина, не требуй от нее слишком многого.

Застонав, Каира съежилась под одеялом. Похоже, Финнен говорил всерьез.

– На улице холодно, – пробормотала она. – А мне хочется спать. И меньше всего мне сейчас хотелось бы вылезать на мороз.

– Не тяни, иначе можешь потерять свой единственный шанс. Вставай. Я одолжу тебе свое пальто. Ботинки тоже должны подойти. Ты же не имеешь ничего против мужских шмоток?

Он подал ей руку, помогая встать. Одеяло сползло с плеч Каиры, и лишенная его тепла девушка мгновенно почувствовала, что снова начинает мерзнуть. Она посмотрела в окно, и при виде инея ей захотелось расплакаться.

– Финнен, – сказала она, когда он подавал ей пальто. – Ты говорил, что я должна перед ней извиниться, завоевать ее симпатию. По-твоему, я для этого гожусь?

– Если честно – нет, – он мягко подтолкнул ее к двери. – Но не беспокойся. Я тебе помогу.

28

«Ловушка готова, – подумал довольный Панталекис. – Теперь нужно только подождать».

Он сел возле широко распахнутой двери, вглядываясь в зеркало, которое поставил так, чтобы в нем отражался фрагмент коридора. Если кто-то там пойдет, Панталекис его увидит, прежде чем тот шагнет в комнату. А как только он появится на пороге, Даниэль потянет за веревку, и на голову входящего свалится камень, достаточно большой, чтобы оглушить верблюда.

И тогда не будет иметь никакого значения, что этот человек невидим. Даниэль просто увидит в зеркале его бесчувственное тело, и спокойно сможет его убить.

29

Через десять минут после того, как они вышли из дома Финнена, он понял, что идея все-таки дурацкая.

Каира примерно знала, где живет Джайна Наруми, но на этом, похоже, их сегодняшние успехи заканчивались. Девушка явно плохо себя чувствовала – ее била дрожь, несмотря на теплую одежду, а когда они останавливались, чтобы проверить, правильно ли они идут, то закрывала глаза, будто засыпая на ходу.

Финнен жалел, что вытащил ее на мороз, вместо того чтобы дать отдохнуть. Только теперь до него дошло, что несколько часов назад Каира могла в самом деле умереть – на улице, не успев дойти до его дома, или даже позже, когда он ее спасал. При одной лишь мысли об этом у него подкосились колени. Он не понимал, каким чудом сумел тогда сохранить спокойствие и вообще что-либо сделать – образы, которые подсовывало ему воображение, едва не повергали его в панику. Однако он все же сумел взять себя в руки, и теперь просто шел, вдыхая морозный воздух и раз за разом повторяя, что все уже хорошо. Стало легче.

И все же угрызения совести и страх никуда не девались. Уже не паника, а именно мутный страх, цепляющийся к любой мысли – что Каира может серьезно заболеть, что Джайна в самом деле окажется мерзкой сукой, вовсе не желающей чьего-либо общества. Он представлял себе возможные варианты, которыми могла завершиться эта ночь, и самые худшие из них одновременно казались ему наиболее вероятными. Иногда ему казалось, что он чувствовал бы себя куда лучше, если бы поменьше думал.

Уставшая и озябшая Каира явно не испытывала подобных душевных терзаний. Она доверяла Финнену, и, возможно, именно это его больше всего пугало. Ее доверие тяготило его, будто висящий на шее камень. Бывали также моменты, когда простодушие девушки невероятно его раздражало.

– Здесь? – спросил он, когда они оказались на Короткой лестнице.

Покрытые слоем обледеневшего снега ступени сильно скользили, и, спускаясь, приходилось держаться за перила. В центре лестницу посыпали солью, но здесь, на границе Скадранского квартала, подобное никого не заботило.