Предначертание

— Не говори так, — шепнул Тамани.

— Нет, я это чувствую. — Юки затряслась в рыданиях. — Пожалуйста, не бросай меня. Обнимай, пока я не уйду.

— Что ты?

— Сокузай. — Юки положила ладони на лезвие. — Искупление.

Из-под ее пальцев стало разливаться теплое сияние. Клеа, прищурив глаза, молча наблюдала за ними. Тамани был уверен, что за его спиной ей ничего не видно, но на всякий случай накрыл пальцы Юки рукой.

Юки резко вдохнула, и Тамани прижался лбом к ее виску. Нахмурясь, она сжала ладони еще сильнее. От нее исходил такой мощный поток силы, что Тамани невольно вспомнил верхние залы дворца: ему захотелось вскочить на ноги и бежать, но он заставил себя перебороть страх. Свет стал понемногу гаснуть, и вскоре его затмили звезды.

Тамани отстранился и посмотрел на Юки: мертвенно-бледная, она лежала с закрытыми глазами. Он испугался, что она уже умерла, но Юки медленно, с усилием, подняла ресницы:

— Дай мне обе руки.

Тамани повиновался, и, хотя ему удалось не дрожать, внутри он трясся от ужаса. Что она сделала?

Юки положила ему в ладонь что-то теплое — совсем не похожее на нож. Тамани всмотрелся, закрывая таинственный предмет от Клеа:

— Я не понимаю.

Юки провела пальцами по его щеке, наклонилась к уху и тихо зашептала. Осознав, какие бескрайние возможности открывает бесценный дар, он ахнул и сжал его в кулаке.

И тут же нахлынула волна отчаяния.

— Я не успею его применить. — Тамани сжал ее руку. — Я умру через час.

Юки покачала головой.

— Лорел спасет тебя, — твердо сказала она сквозь слезы. — Это я не доживу.

— Погоди. — Тамани обнял ее крепче. Хотел бы он верить в свои силы!

— Нет, — с грустной улыбкой сказала Юки. — Мне незачем больше жить. А тебе — есть.

— Не надо… — Не надо что? Тамани даже не знал, как закончить фразу. Слова были неуместны.

— Айситэру, — вздохнула она и затихла.

— Юки. Юки!

Но Юки не отвечала.

Тамани со страхом посмотрел на Клеа и ее солдат, ожидая, что их путы спадут. Однако все оставалось по-прежнему. Юки позаботилась, чтобы после ее смерти Тамани ничего не угрожало. Пожалуй, иногда она не уступала Клеа в расчетливости.

Тело Юки скользнуло вниз; голова упала ему на колени. Тамани не стал перекладывать ее на землю. Ему некуда идти, нечего делать до возвращения Лорел. Если он протянет до ее возвращения.

Протянет ли он? Нужно хотя бы попытаться.

От чего погибла Юки — от яда или от колоссального напряжения? Ведь она создала шедевр, способный тягаться с золотыми вратами, ради которых Оберон пожертвовал жизнью. Так или иначе, Тамани знал, что у него мало времени. Он всегда считал, что погибнет в бою — на острие вражеского клинка. Или, если доживет, соединится с отцом в Древе мудрости. Но не умрет, сидя на траве и покорно ожидая конца.

И все-таки он здесь: держит на коленях обмякшее тело Юки, рассеянно гладя ее волосы, и наблюдает за Дэвидом, который уже вырыл половину канавы вокруг отравленных фей.

Осторожно, стараясь не привлекать внимания, Тамани опустил руку в карман и глубоко спрятал драгоценный подарок. Он не должен его потерять и не должен никому говорить о нем.

Во всем Авалоне не существовало магического артефакта — включая меч Дэвида — опаснее последнего дара Юки.

ГЛАВА 23

Окна Зимнего дворца были темны, как ночное небо. Лорел закрыла глаза, отчаянно надеясь, что план сработал.

— Лорел! — раздался громкий шепот из кустов жимолости.

— Я знала, что ты догадаешься! — Лорел бросилась Челси на шею.

— Что ты делаешь? Ты ведь не собираешься выполнять задание Клеа?

— Надеюсь, что нет, — мрачно ответила Лорел.

— Чем я могу помочь?

— Иди в Зимний дворец. Скажи часовым, что Марион и Ясмин угрожает опасность — пусть не выпускают их, пока ты лично не сообщишь, что угроза миновала. Клеа не должна их видеть.

— Но…

— От их могущества никакого толку: Клеа нужна нам живой и сговорчивой. Только она знает рецепт противоядия.

— Может, пусть Джеймисон… прочтет ее мысли? — спросила Челси. — Ну, если очнется, — добавила она, видя испуг Лорел.

— Возможно. — Лорел постаралась отогнать зловещее предчувствие. — Хотя я сомневаюсь. Даже на то, чтобы узнать, где врата, Юки потребовалась уйма времени. Кроме того, недостаточно просто извлечь рецепт из мозга Клеа. — Лорел помолчала. Она и сама не сразу постигла смысл слов Ярдли, когда он учил ее химичить: «Главный ингредиент в любом рецепте — ты сама». — Трудно объяснить, так уж устроена работа химика. Думаю, Марион способна убить Клеа из принципа — этого нельзя допустить. После дворца беги в Академию и подробно изложи Ярдли все, что Клеа говорила о своих ядах — особенно о красном дыме. Возможно, нам придется вернуться в Академию, поэтому им полезно знать, что газ уже обезврежен. Скажи, что я пытаюсь найти решение, и еще скажи… чтобы был готов.

— Готов к чему? Что ты намерена делать?

Лорел вздохнула:

— Не знаю. Но помощь мне понадобится.

— Куда ты идешь?

Лорел взглянула на вершину далекого холма:

— За последней надеждой.