Предназначение. Книга 1. Часть 4

Стоило только стихнуть звуку закрывающихся дверей комнат сестер, как матушка, молча, кивнула мне на табуретку, стоящую возле разделочного столика. Я, так же молча, повинуясь приказу, оседлал табурет. Матушка села на другой, стоящий напротив.

— Ну, а теперь, — негромко, но как-то очень веско, произнесла она, — поясни-ка мне все эти намеки на твою работу с артефактами. У тебя же не обнаружили дар? Или он все-таки проснулся? И если он проснулся, то насколько он силен?

Он смотрела на меня и ждала ответа. Правдивого ответа.

«А что я ей скажу, — с тоской подумал я, — если я и сам, практически, ничего точно не знаю! Могу предположить, по дуэли с некромагом и личами, а так же, по страстному желанию Красного Листа женить меня аж на трех орчанках, что, как маг, я довольно силен, но вот, насколько? Отец, наверняка, ей расскажет о предложении шамана, а вот какие выводы из этого сделает матушка — хоть убей, но не знаю!»

— Мам, ты можешь мне не верить, — осторожно начал я. Мама нахмурилась. — Но я не знаю. Что-то определенно изменилось, — я постарался не дать ей успеть что-либо сказать. — Вот только что и насколько — я пока не выяснил и идти официальным путем я почему-то опасаюсь.

— Чего ты опасаешься? — мама встревожено смотрела на меня.

Я пожал плечами.

— Понятия не имею, но пока идти проверять проснулся ли у меня дар, я не хочу! — твердо заявил я. — Может, позже…

Именно этот момент выбрал барон, чтобы прервать наш разговор. Он зашел на кухню, очень тепло попрощался с матушкой, хлопнул меня по плечу и, уже уходя, напомнил:

— Так, я вас с Растом завтра жду в замке, в полдень!

— Да, Юрис, мы будем! — заверил его отец и они с матушкой пошли его провожать.

Я остался один и решал для себя дилемму — остаться, дождаться родителей и поучаствовать в разговоре, который, наверняка, состоится, или тихо и вежливо, не прощаясь, пойти спать?

Решить ничего не успел — вернулись родители и все решили за меня.

— Раст! — отец дернул головой. — Вперед!

— А чего спать-то? — попытался канючить я.

— Какой спать? — удивился отец. — В кабинет шагай, да поживее!

«Ур-ра!» — я возликовал. — «Сбылась мечта идиота! Я участвую в семейном совете!»

Как только мы с матушкой вошли в кабинет и расселись, отец молча снял рубашку. Мама тихонько охнула, а я от удивления выпучил глаза. Ну, ни фига себе! У отца на бицепсе левой руки появилась… татуировка, не татуировка… В общем, какое-то цветное изображение, причем, очень четкое, такое четкое, что разобрать мельчайшие детали можно было издалека.

А изображено было не пойми чего — мощную шею почему-то венчали две головы. Одна голова — человеческая, а вторая — орочья!

Только я хотел поинтересоваться именем автора, обладающего настолько больной фантазией, как меня, к счастью, опередила матушка.

— Ты все-таки побратался с Весельчаком? — не сводя глаз с картинки, констатировала она.

Теперь уже и до меня докатился смысл этого, оказывается, портрета!

— Да, — как-то виновато глядя на нее, признал отец.

— Как он? — поинтересовалась мама. — Зерт говорил, что он почти не ходит!

— Так, вылечили его! — довольно усмехнулся отец. — Он теперь здоров, как их степной бык!

— Он с тобой приехал? — спросила мама, потом, видимо, сложила у себя в голове. — А чего он не приехал с тобой? — маманьку начало разбирать любопытство.

Отец накинул рубаху, сел за стол и усмехнулся.

— А вот об этом, в том числе, нам с вами и нужно поговорить!

— Может, пусть Раст идет спать, а мы поговорим без него? — предложила матушка.

Я хотел было возмутиться, но не успел.

— То, о чем мы будем говорить, — абсолютно серьезным тоном объяснил отец, — в основном, получилось, благодаря его усилиям. Так что, его присутствие здесь просто необходимо.

Мама удивленно приподняла брови и пожала плечами.

— Ну, тогда, конечно! — согласилась она.

— В своем рассказе о нашей поездке, — начал отец, — я очень слегка коснулся эпизода стычки с бароном Зассом, когда выручали магессу с дочкой, на экипаж которых напал барон. Так вот, — отец на мгновение задумался. — В общем, все было не так!

Мама опять удивленно приподняла брови, но сказать ничего не успела.

— Точнее, не совсем так! — быстро поправился отец. — Я не знаю, почему пленные баронские дружинники, которых мы отправили сюда, ничего не рассказали нашему барону, наверное, он просто не спросил, а они просто не рассказали. Или рассказали… — он задумался, потом тряхнул головой. — Да нет, вряд ли! Если бы барон узнал, то вел бы себя по-другому…

У меня создалось впечатление, что сейчас отец говорит не с нами, а сам с собой. У матушки, кстати, судя по тому, что она сказала — тоже. Мама усмехнулась и небрежно бросила:

— Я, конечно, понимаю, Брокс, что всегда приятно пообщаться с умным человеком, но ты сейчас не один!

Отец как-то странно на нее взглянул, а потом тряхнул головой.