Предопределение

Она презрительно фыркнула, демонстративно отвернулась и прошла на кухню. Сергей от досады покачал головой. Ему не хотелось ее обижать, но грубые слова уже были им произнесены. В последнее время отношения между ними совсем не ладились, и они постоянно цапались друг с другом, словно кошка с собакой. Ни один из них ни разу не попытался уступить другому. Сергей во всем винил только себя и думал, что это у него тяжелый характер, пока однажды мать не сказала, что и у Иры характер не подарок и всему виной ее переходный возраст.

Он где-то вычитал, что переходный возраст не что иное, как перестройка организма и переосмысление детских ценностей. Подростки становятся неуправляемыми, эгоистичными и жутко грубыми. Еще он свято верил, что они в семье напоминают воюющие нации, которые постоянно борются за абсолютное первенство. На данный момент у него был период, когда он с Ирой едва разговаривал. Она как-то незаметно превратилась в красавицу и стала встречаться с теми парнями, которые ему ну совсем не нравились.

Нерешительно постояв у закрытой двери на кухню, он открыл ее и вошел. Увидев его, мать тяжело вздохнула и отвернулась к газовой плите, которая была заставлена дымящимися кастрюлями и сковородками. Она нервно стала помешивать содержимое одной из кастрюль.

Сергей почувствовал ее душевное настроение. Ее обиду на него.

– Мам, не обижайся! Вчера у Игорюхи дочка родилась! Вот мы с ребятами и решили немного отпраздновать.

– Это у Смирнова? – заинтересовалась Ира.

– Ну да! Тебе-то какое дело?

– Значит, незаконнорожденная! – неизвестно чему обрадовалась та.

Сергей вскипел, но мать деликатно прервала их попытку поругаться.

– Давайте, дети, помогите мне готовить. Гостей много будет, а я не успеваю. Надеюсь, Сережа, что вы хоть в последний день не до полусмерти напьетесь?

– Обещаю, мам, – виновато пробормотал он в свое оправдание.

– Обещаешь постоянно, как папашка! – выпалила сестра и замолчала, инстинктивно втянув голову в плечи под тяжелым взглядом матери.

Сергей выразительно показал сестре кулак. Та в ответ показала язык, но замолчала.

После этого диалога никто больше не произнес ни слова. Вскоре зазвучал звонок.

Сергей нехотя двинулся открывать дверь. На пороге стоял Валька.

– «Хиппаря» не отпускают сегодня к тебе. Сходишь к нему? Только у тебя с его матерью нормальные отношения, а меня она прогнала!

– Тебе что, не с кем похмелиться? – грубо спросил Сергей. – Можешь один трусить к пивному ларьку!

– Да ладно тебе, Серый. Я так просто, без всякого умысла.

Сергей для вида повозмущался, но сказал:

– Жди на улице. Соберусь только. – Спасибо! Я верил в тебя.

Он наспех оделся, выскочил на лестничную площадку, аккуратно прикрыв входную дверь, и вышел на улицу к ожидавшему его Вальке. Они быстро дошли до Валеркиного дома, где его друг остановился и неожиданно замотал головой:

– Я не пойду! Иди один. Я покурю и подожду вас здесь.

Сергей пожал плечами и, забежав в подъезд, поднялся на четвертый этаж. Немного постояв у двери в Валеркину квартиру, прислушиваясь к доносившимся из нее звукам, он нажал на кнопку звонка. Дверь открыла его мать тетя Лида. У нее были печальные глаза, и находилась она в крайне раздраженном состоянии, но, несмотря на это, беспрепятственно впустила гостя в квартиру. Она всегда считала его единственным порядочным человеком в их компании.

– Полюбуйся на мое горе! – зло сказала она, толкнув рукой дверь в комнату сына.

Сергей проскользнул мимо нее.

Мрачный, словно туча, Валерка в трусах и майке сидел на помятой кровати. В глаза сразу бросалось то, что он мучился похмельем, а в нос бил стойкий запах перегара и недавно выкуренной сигареты. Тетя Лида покачала головой и прикрыла за Сергеем дверь. Тот без слов прошел к окну и открыл одну из створок, впустив в затхлый запах комнаты потоки свежего весеннего воздуха.

– Что вы со мной вчера сделали, придурки? – раздраженно спросил Валерка.

– Не понял?

Он поднял свои руки, и Сергей с обеих сторон его тощего тела увидел огромнейшие лилово-черные синяки, которые тянулись от локтей до живота через подмышки.

– Видишь! – истерично взвизгнул Валерка.

– Ничего себе! – изумился Сергей. – Извини, но Вадим, по-моему, перестарался!

– Да идите вы все куда подальше! – уже примирительным тоном сказал Валерка. – Посмотри, что стало с моей одеждой.

Сергей перевел взгляд в угол, на который указывал друг, и расхохотался. Там аккуратной кучкой была свалена покрытая грязью одежда, опрятность которой Валерка очень ценил и мог часами хлопотать у зеркала.

«Хиппарь» бросил на него грозный взгляд и промолчал.

– У тебя что, другой одежды не найдется?

– А я что тебе, зажиточный бай, у которого гардероб кишит разнообразием парадно-выходных халатов? Все мое богатство было на мне.

– Комментируя тебя, могу только сказать, что бедность – не порок, а истина.

– Хорошая у тебя шутка промелькнула. Аккуратно на правду смахивает.

Они в унисон засмеялись, а Валерка неожиданно сменил обвинительный тон на виноватый:

– Ладно. Через час приду, а сейчас нужно перед бабкой извиниться. Вчера ее и ее попугая ножницами пугал.

– При чем здесь попугай?