Предпочтение смерти (СИ)

- Значит ли это, что вы не станете преследовать грабителей Черного Храма именем закона? - поинтересовался Орадо. Он осознавал, на какой риск шел, произнося те слова. Возможно, старик и сочтет его достойным немедленной смерти, однако, был шанс, что Амен-Каури не устоит перед желанием утереть нос религиозным фанатикам, власть которых в Стигии была фактически равна его собственной.

- Не станем преследовать? - на тонких губах старика появилось подобие улыбки. - Да ты с ума сошел, мальчишка! Или же, наглость твоя чрезмерна! Ты правда думаешь, что найдется глупец, который посмеет зайти в священную усыпальницу без ведома Песчаной Стражи?

- Полагаю, что для человека, одетого в жреческую хламиду, пройти по Скорбной Дороге, до самого храма не представляло бы особого труда. У меня есть сильные сомнения в том, что страх простолюдинов перед религиозными фанатиками позволит им даже подумать о подобном святотатстве.

- Ты стоишь возле Змеиного Трона и произносишь такие речи, от которых сам Владыка Темных песков приходит в ужас! Придворный маг приказал бы тебя посадить на кол. Но, как видишь, его нет в тронном зале, а на гнев Царя Царей можешь не рассчитывать. Скажем больше. Дерзостью своей ты напоминаешь его самого в молодости. И только тем ему нравишься, щенок ахеронский!

- Стало быть, вы не станете держать гнева даже на того человека, который осмелится назвать себя еретиком?

- Тебе, должно быть, известно, что и меня самого называют еретиком. Едва ли сердце царственного отступника заполнится скорбью после того, как он узнает, что кто-то забрал из Черного Храма ту вещь, которая была принесена в дар духу-хранителю усыпальницы. Но и на милость его пусть этот человек не рассчитывает. Терпеть его присутствие в городе продолжительное время никто не станет.

- Как долго вы позволите ему оставаться в Кеми, великий государь?

- Через два дня Кеми примет правителя объединенных городов Пондава. После этого стража получит соответствующие распоряжения и злоумышленнику придется позабыть о своих планах. Священные Ворота закроются перед ним навсегда.

Амен-Каури внимательно посмотрел в глаза ахеронцу, желая убедиться в том, что тот понимает, к чему может привести ослушание. Во взгляде старика, полном решимости исполнить свои угрозы и обещания, Орадо заметил и что-то другое, свойственное, быть может, только людям, не понаслышке знающим о бремени монаршей власти. Да, это был истинный государственник, верный своему слову, ценивший в своих подданных одну лишь преданность. Но смогут ли такого монарха долго терпеть на троне жадные до власти жрецы змееликого бога? Когда-нибудь они возведут на престол человека менее своевольного и возложат на имя нынешнего правителя Кеми камень запрета, дабы из последующих веков были стерты как его изречения, так и поступки.

- Если такова ваша воля, то я безоговорочно подчиняюсь ей, - промолвил Орадо.

Старик криво усмехнулся, выжидающе посмотрел на ахеронца.

- Надеюсь, что ты понимаешь, что за тобой теперь будут следить безустанно?

- Да, великий.

- Следовательно, тебе не стоит объяснять и то, что путь в запретный город для тебя отныне закрыт.

- Я это знаю. Даю вам слово чести, что больше покой мертвых в том некрополе я не потревожу.

- Слово чести? Снова... Какое может быть слово чести у такого пройдохи как ты?

- Я был бы вам весьма признателен, если бы вы...

- Если что? - Амен-Каури рассмеялся. - Мы не верили тебе прежде и не поверим ни единому твоему слову до тех пор, пока ты будешь ошиваться на улицах Кеми! Ну, чего насупился, чужеземец? Если ты можешь помочь чем-то Владыке блистательного города, то говори. Может быть, лишь к твоим советам стоит прислушаться? К тебе одному, а не к подхалимам и пустобрехам, которые забыв обо всем, устраивают разнузданные оргии в залах этого дворца, - он указал пальцем в сторону тяжелых, закрытых дверей. - Ты не такой как они, это видно. Достаточно ли ты хитер, чтобы обвести вокруг пальца старого дикаря юго-западных земель?

- Сделать это будет достаточно просто, поскольку, я слышал, что этот человек посвящает своих жен какому-то особенно почитаемому им божеству, посредством жертвоприношений.

-Да, это так. Его боги - боги четырех стихий, требуют кровавых даров.

- В таком случае, пустите по городу слух, что ее высочество, принцесса Стигии, дева Ави-Ваша, была взята на небо ревнивым творцом небесного свода. Пусть царь объединенных городов Пондава услышит это не из ваших уст, а из уст ваших подданных. Пусть эта весть дойдет до него от уличных торговцев, рыбаков, плясуний. От всякого нищего... И тогда он не в праве будет обвинить вас в нарушении данного вами обещания. Этому дикарю придется поверить во вмешательство высших сил. Не ваших слов, конечно.

Амен-Каури молча смотрел на ахеронца, словно о чем-то раздумывая, затем произнес:

- Нет большего вреда для Змеиного Трона, чем принимать хитрость за мудрость. Но во имя небес, в словах твоих есть толк.

- Но и это еще не все, великий царь.

- Продолжай. Мы по-прежнему слушаем тебя.