Предположительно

После занятия мисс Клэр протягивает мне мои последние результаты теста. Мы стоим у ступеней, ведущих в подвал церкви. Это прямое подтверждение того, что без учения — нет умения. Как она и говорила. Я прихожу сюда уже в третий раз. Она проводит семинары в какой-то церкви Флэтбуша в окружении иммигрантов из Вест-Индии. Мама называла их кокосовыми головами. Она разрешает мне приходить бесплатно. Тут пахнет тысячью старых Священных Писаний мамы, а все вокруг красное. Красные ковры, красные окна, красные подушки на раскладных стульях. Забавно. Я не была в церкви долгие годы, но вот она я. Все еще прихожу сюда, чтобы учиться.

— Вот, просмотри это. Тут двести пятьдесят самых сложных слов для ЕГЭ. Остальным студентам я дала другие. Те слова ты уже знаешь. Хочу, чтобы ты выучила эти.

Я взяла листок и прочитала первое слово.

Отрекаться: отказываться, отвергать.

— Ты можешь не рассказывать мне о своей жизни, если не хочешь, но ответь: ты ходишь в школу?

— Да. В профессиональное училище.

— Чему они тебя там учат?

— Как ухаживать за волосами.

Она фыркает.

— Ц! Это значит, что тебе не достает чтения. Тебе нужно начать больше читать.

— Я читаю.

Она приподнимает бровь.

— Какую книгу ты прочитала последней?

— «Тужься», — признаю я с отвращением.

— Сокровище? Господи, Боже, нет! Сходи в библиотеку и выбери нормальную книгу. И тебе надо начать читать газеты. Каждый день. Обводи слова, которые не знаешь. Хорошо?

Могла ли я пойти в библиотеку? Нет, вероятно, нет. Не думаю, что осужденным положено иметь пропуски в библиотеку.

— Ладно, увидимся через две недели, — говорит она.

Я киваю и направляюсь к выходу, но она хватает меня за руку.

— Подожди, куда это ты собралась без куртки! Ты оставила ее внизу?

Я качаю головой.

— Хорошо... где твоя куртка, девочка?

Хороший вопрос. Потому что единственная куртка, которая у меня была, исчезла пару дней назад. Я пожимаю плечами и смотрю себе под ноги. Она вздыхает и стягивает со своей шеи зеленый шарф.

— Вот. Укутай хотя бы горло, пока не простудилась. В следующий раз надеюсь увидеть тебя в подобающей одежде.

Он теплый и пахнет ее духами: апельсинами и цветами. Я дважды обвиваю им свою шею.

— Спасибо, — бормочу я.

Она переводит взгляд на мой живот, будто хочет сказать что-то, но останавливается.

— Ладно, до встречи. Будь аккуратнее.

В данный момент эта задача кажется почти невыполнимой.

— Мэри! Иди сюда, помоги нам вытащить продукты из машины!

Мисс Риба распахивает дверь своей армадой из пакетов и направляется прямиком на кухню.

— Зачем нам столько консервов? — спрашивает Марисоль, чавкая жвачкой и выдувая из нее пузыри.

— Приближается ураган. Магазины забиты, но я утащила все, что смогла.

— Это будет нечто, — говорит Чина, выгружая канистры с водой.

— Мэри! Может, прекратишь летать в облаках и занесешь это внутрь? — рявкает мисс Риба.

Мои ноги опухли, а спина болит. Я тащу несколько пакетов с консервированной селедкой и бобами на кухню. Теперь я чувствую себя уставшей все время. Боб забирает все мои силы. Когда я выхожу на улицу, подъезжает мисс Кармен. На пассажирском сидении вижу Келли. Она вылезает из машины, и я быстро отвожу взгляд, чтобы подобрать свою челюсть с пола. Никто не следует моему примеру. Все вокруг останавливаются и смотрят на нее.

Ее лицо, усеянное волдырями, красное как помидор. Оно покрыто каким-то блестящим и склизким гелем. Она похожа на сгоревшую восковую свечку, спрятанную под пластиком. Руки ее перевязаны белыми бинтами.

— Вот дерьмо, — бормочет Киша.

Джой подбегает к Келли, поздравляя с приездом домой. Она сдержанна и вежлива, как солдат, вернувшийся с войны, которому теперь полагаются ордена и овации. Она пыталась убить меня! И не заслуживает медали или даже симпатии.

Келли направляется к двери в полной тишине. Ветер играет с блондинистыми локонами. Новенькая спотыкается об свои же ноги, пытаясь поскорее уйти с ее пути, будто бы Келли — ураган, которого мы ждали.

Она заходит в дом, но прежде успевает посмотреть на меня своими опухшими глазами. Взгляд, который она на меня бросает, длится всего мгновение, но ее послание предельно ясно для меня.

Келли меня убьет.

Когда машина разгружена, мы с Новенькой бежим в нашу комнату. И обе думаем лишь об одном: о выживании.

Я захлопываю дверь, и мы перетаскиваем комод, затворяя им проход.

— Что, если она придет сюда ночью? — скулит Новенькая.

Нет никаких «если», скорее — «когда». Я двигаю прикроватную лампу ближе к ней.

— Если она придет, ее целью буду я. Когда она повернется к тебе спиной, просто ударь ее этим по голове и беги.

Новенькая сглатывает ком в горле. Ее лицо становится каменным, будто она пытается прикинуть, способна ли на такую жестокость.

— А как же ты?