Предпоследний герой

Венеция теперь мерещилась ей всюду.

Настя стояла у Москвы-реки, подернутой коркой грязно-белого льда, и фантазировала, будто находится на берегу Гранд-канала. У ног тихонько плещется вода, мимо проплывают туристы на прихотливо выгнутых гондолах, а гондольеры посылают ей воздушные поцелуи.

Покупала фрукты у черноволосого кавказца и представляла, что на его месте – итальянский красавец. И он сейчас вручит ей сдачу и скажет: «Сеньора, белиссима!»

Настя даже решилась и рассказала главному редактору, Андрею Ивановичу, что мама «устроила ее в Венецию». И не пожалела, что рассказала. Потому что тот теперь снабжал Настю советами, каких не найдешь ни в какой книге:

– Я понимаю, валюты у тебя будет немного. Но ты все-таки зайди в «Харрис-бар», это на берегу Гранд-канала. И обязательно выпей там коктейль «Беллини». Этот коктейль – символ Венеции, символ той самой «дольче вита» – «сладкой жизни», о которой снимал Феллини и которой умеют наслаждаться в Италии вообще, а в Венеции в особенности. Этот коктейль подают только в «Харрисе», рецепт хранят в секрете. И каждый турист – хоть арабский шейх, хоть бедный студент из Венгрии – обязательно заходит туда и пьет этот «Беллини»…

– И вы тоже пили? – со сдержанным восторгом спрашивала Настя. – Пил, – вздыхал Андрей Иванович. – И даже инвалюты не пожалел. А мог бы на эти деньги блок «Мальборо» купить.

«А мне, если повезет, и на «Мальборо» хватит!» – думала Настя.

На деньги Эжена она особенно не надеялась – неизвестно еще, удастся ли до них добраться. Да и не хотела она зависеть от бывшего мужа ни в чем. Эжен – человек сложный. Скажет, нечего валюту на какую-то «дольче виту» тратить…

Надо было обеспечить себя самой. Вывозить неофициально доллары было страшно. Но не везти – совсем тоска. Официальные суточные – просто копейки. Какой там коктейль «Беллини»!.. Пришлось покупать чуждые дензнаки у спекулянтов. Правда, рисковать и приобретать валюту где-нибудь в подворотне Настя не решилась – вдруг нарвешься на бандита или, того хуже, на замаскированного мильтона. Пошла по более простому пути – обзвонила «мажористых» однокурсников. У них на факультете доллар никогда не был таким уж недоступным – некоторым студентам родители даже подарки в твердой валюте дарили. Вот Настя и скупала «зелененькие». У одного – пятьдесят долларов, у другого – аж сто, повезло человеку с предками! В общем, по сусекам целых триста набралось. А куда «зелененькие» спрятать – Настя уже придумала. Подшила к лифчику аккуратненький тайник (заодно и грудь стала казаться больше). Не будут же таможенники лазить ей в бюстгальтер?!

Николеньке про поездку в Венецию не сказали. Решили, что ни к чему. Расхвастается у себя в садике – и потом траться на сувениры для воспитательниц и директорши. С Ириной Егоровной тоже про Венецию не поболтаешь – ей это неинтересно. Мать теперь только о деньгах и говорит – о тех деньгах, которые Настя получит в банке Венеции. По пять раз на дню повторяет:

– Ты теперь будешь богата. Не просто обеспечена, а богата по-настоящему, понимаешь?

Кажется, мать ждала от нее слов благодарности. Комплиментов. Восторгов по поводу своей предусмотрительности.

– Спасибо тебе, мама, – в очередной раз повторяла Настя и думала: «Есть это богатство или нет его – кто знает! Зато в Венеции я побываю наверняка…»

А накануне отъезда – уже и чемоданы были собраны – позвонили из КМО – Комитета международных организаций при ЦК ВЛКСМ. Брюзгливый женский голос равнодушно проскрипел:

– Поездка вашей делегации откладывается. На неопределенный срок.

Настя – ее сердце рухнуло, будто с крыши многоэтажного дома – хладнокровно спросила:

– А когда… появится определенность?

– Пока неизвестно.

«А я, дура, уже заявление на отпуск подписала! Отвальную устроила!»

Голос в телефонной трубке выдержал зловещую паузу и неохотно произнес:

– Но в отношении вас, возможно, будет сделано исключение. Так, конечно, не полагается, и вообще-то мы идем на нарушение правил…

Ирина Егоровна – она стояла рядом – энергично задвигала руками: убалтывай! Сули златые горы: завалю, мол, импортной косметикой-шмотками-сигаретами!

Но Настя растерянно молчала. И тогда мать досадливо вырвала у нее трубку. Строго сказала:

– Я – мама Анастасии. Ирина Егоровна Капитонова. Я от Игоря Владимировича. Объясните, пожалуйста, что происходит.

И Настя с тревогой увидела, как сначала мамино лицо омрачила тень… а потом черты ее разгладились и мама произнесла:

– Ну конечно, Анастасия справится. И, когда приедет, обязательно вас отблагодарит.

– С чем мне придется справляться? – выкрикнула Настя, когда мать вернула трубку на рычаг.

Та устало прикрыла глаза.

– Сама полетишь. Без группы.

– Ура!

– Да не верещи ты! Как, интересно, ты до гостиницы будешь добираться?

– «Отель Марко, пер фаворе!» – отбарабанила Настя.

– «Пер фаво-оре», – передразнила Ирина Егоровна. – Это тебе на такси – «пер фаворе». Один раз прокатишься – и все свои лиры прикончишь. В едином порыве.

– А, ерунда! Я и на рейсовом автобусе доберусь, – отмахнулась Настя. – То есть на рейсовом катере. Мне бы только попасть туда, в эту Венецию!