Предшественники Шекспира

Около половины XV в. когда мистеріи, достигнувъ большой популярности, тщетно стремились сохранить въ чистот свой прежній возвышенный стиль и въ то же время удовлетворить возрастающему интересу публики къ реальному изображенію жизни, сталъ входить въ моду, первоначально въ высшихъ слояхъ общества — новый рядъ сценическихъ представленій, извстный впрочемъ гораздо раньше, но въ это время достигающій значительнаго развитія, — мы разумемъ аллегорическія пьесы нравственнаго содержанія, извстныя подъ именемъ Моралей или Моралите (Moralites, Moral Plays). Вкусъ къ аллегорическому, желаніе во что бы то ни стало отыскать за буквальнымъ смысломъ слова еще какой-то особенный, таинственный смыслъ, составляетъ отличительную черту первыхъ толкователей св. Писанія — Оригена, Августина и др.; соотвтственно этому и стремленіе къ олицетворенію отвлеченныхъ понятій проявляется весьма рано въ средневковой литератур. Въ поэм Аврелія Клеменса, относящейся къ концу IV в. мы встрчаемся уже съ шестью добродтелями и шестью пороками, которые въ звучныхъ латинскихъ гекзаметрахъ препираются между собой за право господства надъ сердцами людей ⁵⁹). Любопытнымъ обращикомъ подобной аллегоріи можетъ служить обрядовый споръ лта съ зимой, упоминаемый въ VI в. римскимъ историкомъ Кассіодоромъ. Можно было бы представить не мало примровъ, какъ въ послдующіе вка аллегорія мало по малу прокладываетъ себ дорогу и въ школьные диспуты, и въ проповдь и въ драму. Въ одной древней латинской мистеріи, относящейся къ концу XII в. ⁶⁰) въ числ дйствующихъ лицъ мы встрчаемъ нсколько аллегорическихъ фигуръ. Христіанская церковь является въ вид царственной особы съ короной на голов, имя по одну сторону себя Милосердіе съ оливковой втвью въ рук, символомъ мира, а по другую — Правосудіе, съ мечемъ въ одной рук и всами въ другой. Во второй половин пьесы является на сцену антихристъ въ панцыр, сопровождаемый своими врными приспшниками — Лицемріемъ и Ересью. Къ тому же времени относится цлая драма аллегорическаго содержанія, написанная англо-нормандскимъ труверомъ Германомъ на текстъ 84 псалма Давидова: Милость и Истина сртостеся, Правда и Миръ облобызастеся и т. д. Въ ней дйствуютъ четыре добродтели: Истина, Правосудіе, Милосердіе и Миръ, олицетворенныя поэтомъ въ образ четырехъ сестеръ. Посл грхопаденія Адама он приходятъ къ престолу Предвчнаго Судіи. Истина и Правосудіе говорятъ противъ виновнаго: Милосердіе и Миръ защищаютъ его и просятъ Бога объ его помилованіи. Споръ ихъ разршается общаніемъ Бога послать въ міръ искупителя, который принесетъ себя въ жертву за грхи людей, и тмъ удовлетворитъ требованіямъ божественнаго правосудія ⁶¹). Пьеса, содержаніе которой сейчасъ разсказано нами, по форм своей и содержанію, принадлежитъ къ тому многочисленному разряду аллегорическихъ произведеній, который былъ извстенъ въ піитик труверовъ подъ именемъ D'ebats и Disputoisons ⁶²); духовный же ея характеръ объясняется тмъ, что она была написана но заказу кенильвортскаго пріора, и труверъ Германъ можетъ быть названъ изобртателемъ моралите разв въ томъ смысл, что онъ — сколько извстно — первый придалъ религіозной аллегоріи драматическую форму популярныхъ въ то время Disputoisons. Поэтому мы думаемъ, что выводить во что бы то ни стало моралите изъ духовной драмы, какъ это длаетъ Колльеръ и нкоторые другіе ученые, едва-ли основательно ⁶³). Моралите — какъ врно замтилъ Эбертъ — суть ничто иное какъ переложенныя въ драматическую форму эпическія аллегоріи, столь любимыя средневковыми поэтами ⁶⁴), и если впослдствіи они усвоили себ форму мистерій, то это случилось потому, что въ XV в., когда вслдствіе усилившагося въ литератур вкуса къ аллегорическому, моралите стали входить въ моду, — мистеріи были единственнымъ драматическимъ представленіемъ съ хорошо организованной формой и окрпшими сценическими преданіями. Моралите должны были подчиняться мистеріямъ въ силу ихъ историческаго старшинства и относительнаго сценическаго превосходства, но усвоивъ себ вншнюю форму мистерій, заимствовавъ у нихъ нкоторые популярные типы (напр. Бога, ангела, дьявола и т. п.) и драматическіе пріемы (напр. обычную манеру окончанія пьесы славословіемъ и т.и.), моралите тмъ не мене съумли сохранить свою самостоятельность и слить аллегорическій характеръ своего содержанія съ практически-житейекимъ направленіемъ, въ которомъ лежали точки соприкосновенія моралите съ окружающей дйствительностью и реальными задачами жизни. Это обстоятельство имло громадное вліяніе на ихъ дальнйшую судьбу, по крайней мр въ Англіи, потому что сблизило ихъ съ областью народно-бытовой драматургіи, съ міромъ интерлюдій и народныхъ фарсовъ, который не замедлилъ оказать дйствіе на моралите своими яркими изображеніями жизни, своими живыми, какъ бы выхваченными изъ дйствительности, типами и въ особенности своимъ сатирическимъ направленіемъ.