Предшественники Шекспира

Своими мастерскими сценами изъ народной жизни Гейвудъ положилъ начало англійской народной комедіи; въ его произведеніяхъ англійская драма пришла повидимому къ сознанію, что служеніе реальнымъ потребностямъ жизни есть задача достойная драматурга. Въ какой степени важность этого ршительнаго обращенія къ реальному было сознаваема самимъ Гейвудомъ — ршить трудно. Весьма вроятно, что, подобно живописцамъ фламандской школы, Гейвудъ не считалъ себя реформаторомъ въ искусств и во всякомъ случа не подозрвалъ всхъ плодотворныхъ послдствій принятаго имъ направленія. "Кто же могъ предполагать въ то время — говоритъ Прудонъ въ своемъ сочиненіи объ Искусств — что смлая мысль представить простыхъ людей за ихъ ежедневнымъ дломъ, придавая особый блескъ и точность отдлк — есть самая великая мысль, которая когда либо приходила въ голову художника". Впрочемъ вопросъ о томъ, какъ относился Гейвудъ къ своимъ произведеніямъ, весьма важный для его біографіи, нисколько не мняетъ сущности дла. Для насъ важно, что смя, сознательно или безсознательно брошенное Гейвудомъ, принесло плодъ, что живительная струя реализма, привитая имъ англійской драм, не изсякла на безжизненной почв моралите, но оплодотворила ее собою и понемногу преобразовала самыя моралите въ настоящую комедію нравовъ. Какимъ образомъ совершилось это преобразованіе съ одной стороны подъ вліяніемъ интерлюдій Гейвуда, съ другой, при посредств литературныхъ традицій классической древности, — мы увидимъ въ слдующей глав; а теперь, разставаясь съ Гейвудомъ, скажемъ нсколько словъ о художественныхъ достоинствахъ его произведеній.

Общераспространенное мнніе о Гейвуд то, что талантъ его былъ чисто вншній, что онъ обладалъ въ значительной степени чутьемъ дйствительности и способностью ея врнаго изображенія, но что онъ не былъ въ состояніи возвыситься до созданія цльныхъ комическихъ характеровъ и типовъ. Ульрици, который можетъ быть названъ представителемъ этихъ ходячихъ мнній въ наук, утверждаетъ, что интерлюдіи Гейвуда суть только копіи отдльныхъ личностей и происшествій, исключающія всякую мысль объ обобщеніи; это очерки съ натуры безъ малйшей примси идеальнаго элемента, врныя отображенія извстныхъ чертъ его времени, но лишенныя всякой художественной отдлки ⁸⁷). Съ перваго разу кажется не совсмъ яснымъ, что хочетъ сказать авторъ, упрекая Гейвуда въ отсутствіи идеальнаго элемента. Если подъ именемъ идеальнаго элемента въ комедіи слдуетъ разумть работу творческой фантазіи надъ массой реальныхъ наблюденій, комбинированіе ихъ въ живые и цльные комическіе типы, то въ этомъ отношеніи произведенія Гейвуда могутъ удовлетворить самыхъ взыскательныхъ судей. Герои его интерлюдій могутъ быть съ полнымъ правомъ названы его созданіями. Они не суть — какъ насъ хочетъ уврить Ульрици — фотографическія копіи съ живыхъ лицъ, виднныхъ Гейвудомъ; при всей своей индивидуальности, они — лица родовыя, собирательныя и, можно сказать, идеальныя. Оттого, не смотря на нсколько сотъ лтъ, отдляющихъ ихъ отъ насъ, мы и теперь живо чувствуемъ ихъ типичность и жизненную правду. Простодушный рогоносецъ Джонъ и его воинственная половина, пройдоха-попъ, прикрывающій личиной благочестія и пастырскаго долга свои похотливыя наклонности, краснобай Pardoner и веселый плутъ Разнощикъ, — вс эти лица стоятъ передъ нами, какъ живыя, именно благодаря тому, что Гейвудъ не ограничился вншней копировкой ихъ словъ и дйствій, но съумлъ заглянуть въ ихъ душу и извлечь оттуда общія и неизмнныя черты ихъ человческой природы. Смя, брошенное Гейвудомъ потому и принесло обильные плоды, что онъ самъ былъ высоко-художественнымъ представителемъ провозглашеннаго имъ направленія, что его произведенія могли служить прекрасными образцами для подражанія. Интерлюдіи Гейвуда служили указателемъ пути, по которому должна была пойти англійская драма, если ей суждено было когда-нибудь разорвать облекавшіе ее теологическіе туманы и, посл многовковыхъ блужданій, выбраться наконецъ на настоящую, торную и необозримую дорогу.