Предшественники Шекспира

Пьеса Юдолла приводится историками англійскаго театра какъ примръ того необычайно благотворнаго вліянія, какое классическая драма оказала на англійскую. Гервинусъ ¹²⁶) утверждаетъ, что между комедіей Юдолла и интерлюдіями Гейвуда лежитъ цлая бездна. Ульрици великодушно относитъ вс ея недостатки, какъ-то: отсутствіе драматической живости, обиліе длинныхъ разсужденій и т. п. насчетъ вреднаго вліянія, которое имли на автора популярныя въ его время интерлюдіи Гейвуда ¹²⁷). Такое одностороннее ршеніе вопроса представляется намъ по меньшей мр не научнымъ. Гервинусъ и Ульрици, повидимому, забываютъ, что, приписывая классическому вліянію такое громадное значеніе, такую чуть-ли не чудотворящую силу, они тмъ самымъ подрываютъ свою собственную теорію объ органическомъ развитіи англійской драмы. Несомннно, что знакомству съ классическими образцами англійская комедія обязана большимъ изяществомъ формы, большею правильностью постройки; весьма возможно также, что, по примру Плавта и Теренція, англійскіе драматурги стали драматизировать боле сложные сюжеты и мало по малу усовершенствовали свою грубую сценическую технику, но вс эти улучшенія относились лишь къ одной вншней, формальной сторон драмы; что же касается до сущности драматическаго творчества, до искусства создавать характеры и длать ихъ факторами происходящаго передъ зрителями дйствія, то, само собой разумется, оно не могло быть заимствовано ни откуда. Въ пролог къ своей пьес, Юдоллъ говоритъ, что, подобно Плавту, Теренцію и другимъ мудрымъ поэтамъ, съумвшимъ скрыть нравственные уроки подъ игривой формой комедіи, и онъ ршился направить свои стрлы противъ пустаго и хвастливаго самодовольства, олицетвореннаго въ особ Ральфа Ройстера Дойстера. Нмецкая критика съ жадностью схватилась за это признаніе и, ни мало не колеблясь, поспшила провозгласить англійскую пьесу отраженнымъ лучемъ классической комедіи. На самомъ же дл классическаго въ комедіи Юдолла весьма немного. За исключеніемъ нкоторыхъ чертъ въ характер героя, почти цликомъ взятыхъ у Плавта, да раздленія пьесы на акты и сцены, комедія Юдолла можетъ быть названа вполн оригинальнымъ произведеніемъ. Въ рамку, скроенную по классическому образцу, англійскій драматургъ вложилъ чисто народное содержаніе, яркую картину нравовъ англійской буржуазіи въ первой половин XVI в. Никакой бездны между ею и интерлюдіями Гейвуда не замчается; напротивъ того, на каждомъ шагу видна кровная связь, соединяющая ее съ міромъ интерлюдій и народно-бытовыхъ фарсовъ, а въ характер Мерригрека есть даже стороны, сближающія его съ популярнйшимъ характеромъ старинныхъ моралите. Впрочемъ, этой кровной связи съ прошедшимъ не отрицаетъ и Ульрици, но только онъ ей приписываетъ — и по нашему мннію крайне несправедливо — вс недостатки пьесы. Правда, въ комедіи Юдолла есть длинные монологи, есть вставочныя сцены народно-бытоваго характера, нисколько не двигающія впередъ дйствія, но хотя эти недостатки и попадаются въ мистеріяхъ, моралите и интерлюдіяхъ, но на этотъ разъ они вставлены не исключительно подъ вліяніемъ традицій стариннаго театра. Намъ сдается, что тутъ кое-что должно быть отнесено и на счетъ вншней формы, построенной по образцу пятиактныхъ классическихъ комедій. Содержаніе пьесы такъ несложно, что его хватило бы на два, много на три акта; нужно же было чмъ нибудь наполнить ее, чтобъ вышло обязательныхъ пять актовъ! И вотъ классическая рамка длается прокрустовымъ ложемъ, на которомъ растягивается до невозможнаго несложный анекдотическій сюжетъ англійской пьесы. Чтобъ не отступать отъ облигантной формы своихъ образцовъ, авторъ напр. наполняетъ весь второй актъ разговоромъ между прислугой Dame Custance и посланнымъ отъ Ральфа. Оригинальность пьесы Юдолла состоитъ не въ томъ только, что онъ усвоилъ себ нкоторые популярные мотивы стариннаго англійскаго театра; она проявляется главнымъ образомъ въ характер художественныхъ пріемовъ и въ томъ чисто англійскомъ юмор, который проникаетъ собой все ея содержаніе. Въ комедіи Юдолла мы замчаемъ попытку поставить дйствіе на психолоіическую основу, выводить его изъ внутреннихъ причинъ, изъ характеровъ и наклонностей дйствующихъ лицъ. Въ характер главнаго героя, изображенномъ, вообще говоря, нсколько каррикатурно, есть штрихи, обличающіе тонкаго наблюдателя человческой природы. Стоя на психологической почв, авторъ стыдится прибгать къ такимъ пошлымъ и избитымъ мотивамъ, какъ напр. переодванье и т. д., которые зачастую употреблялись его современниками подъ вліяніемъ комедіи Плавта (Jack Jugler). Мерригрекъ длаетъ изъ Ральфа все что хочетъ, но тайна его вліянія заключается въ знаніи слабыхъ струнъ героя пьесы и умнья ими пользоваться. Въ этомъ отношеніи пьеса возвышается иногда до степени психологическаго этюда, ибо нигд, не исключая и комедіи Плавта, нравственное уродство человка, происходящее отъ его безмрнаго самообольщенія, не выставлено въ такомъ смшномъ, жалкомъ и вмст съ тмъ правдивомъ свт. Ральфъ Ройстеръ Дойстеръ открываетъ собою серію мономановъ, изученіе которыхъ составляло любимую задачу англійскихъ драматурговъ XVI вка.