Предшественники Шекспира

Первые признаки вліянія классической комедіи на англійскую замтны въ двухъ интерлюдіяхъ Thersytes и Jack Jugler, написанныхъ до вступленія на престолъ Елисаветы ^П7). Въ первой изъ нихъ вс дйствующія лица носятъ классическія имена, а въ хвастливомъ характер главнаго героя видно вліяніе Плавтовой комедіи Miles Gloriosus. Вторая же ничто иное, какъ передлка Плавтова Амфитріона, передлка впрочемъ сильно вдающаяся въ каррикатуру ¹¹⁸). Извстно, что Амфитріонъ Плавта есть драматическая обработка мbа о рожденіи Геркулеса. Влюбленный въ Алкмену, Юпитеръ посщаетъ ее, принявъ на себя образъ ея отсутствующаго супруга Амфитріона. Чтобы врне достигнуть своей цли, Юпитеръ велитъ Меркурію принять на себя образъ слуги Амфитріона, Созія. Изъ этого обстоятельства вытекаетъ цлый рядъ комическихъ положеній. Когда Амфитріонъ и Созій возвращаются изъ похода домой, то Юпитеръ съ Меркуріемъ выпроваживаютъ ихъ вонъ, какъ самозванцевъ. Ревность Амфитріона, недоразумніе и отчаяніе врной Алкмены, которая, не будучи въ состояніи отличить настоящаго Амфитріона отъ его двойника, въ простот души разсказываетъ мужу со всми подробностями о томъ, какъ ее ласкалъ Юпитеръ и тмъ еще сильне растравляетъ его рану, наконецъ безвыходное положеніе обезумвшаго отъ побоевъ Созія — очерчены съ замчательной силой. Благодаря чуду, вся эта путаница распутывается къ общему удовольствію самымъ благополучнымъ образомъ. При раскатахъ грома и ослпительномъ блеск молній, Алкмена производитъ на свтъ близнецовъ, изъ которыхъ одинъ. тотчасъ же доказываетъ свое божественное происхожденіе, удушая двухъ огромныхъ змй, хотвшихъ его ужалить, а въ заключеніе Зевсъ является en personne на сцену, беретъ всю вину на себя и разсказываетъ все, какъ было. Это объясненіе преисполняетъ сердце Амфитріона гордостью; онъ сознаетъ, что несправедливо подозрвалъ врную супругу и даетъ торжественное общаніе жить съ ней по прежнему. Англійская пьеса гораздо бдне содержаніемъ и комическими мотивами; интрига ея сокращена на половину, вслдствіе того, что роли Амфитріона и Алкмены, на которыхъ сосредоточенъ весь интересъ дйствія, совершенно исключены, и все содержаніе вертится на злой шутк, сыгранной Джекомъ, по прозванію Iugler'омъ (собственно фокусникомъ, чудодемъ), надъ подгулявшимъ слугой мистера Бонграса — Джинкиномъ Беззаботнымъ (Careawaie). Мистеръ Бонграсъ, уходя изъ дому, поручилъ Джинкину пригласить на ужинъ свою подругу Dame Coy. Но Джинкинъ и думать забылъ о данномъ ему порученіи; онъ весьма радъ, что вырвался наконецъ на свободу, шляется цлый день по городу, играетъ въ кости, пьетъ эль и воруетъ яблоки. Въ этомъ блаженномъ состояніи онъ замченъ своимъ старымъ врагомъ Джекомъ, который тотчасъ же переодвается въ платье Джинкина и, разыгравъ весьма ловко роль его двойника, побоями и угрозами принуждаетъ подгулявшаго малаго отказаться отъ своей собственной личности. Прошлявшись еще нсколько времени, какъ шальной, по городу, Джинкинъ приходитъ наконецъ къ Dame Coy, но ничего не можетъ разсказать толкомъ: въ его голов перепутались вс событія этого несчастнаго дня и его собственная личность смшалась съ личностью избившаго его двойника; ибо потерявъ самого себя (говоритъ онъ), я само собой долженъ былъ утратить все то, что мн было поручено сказать ¹¹⁹). Оправдываясь въ своей неаккуратности, онъ сваливаетъ вину на себя же, начинаетъ бранить мерзавцемъ напавшаго на него Джинкина и т. д. Выслушавъ эту галиматью, дама подумала, что Джинкимъ либо пьянъ, либо рехнулся и отсчитала ему нсколько полновсныхъ пощечинъ. Вскор возвратился и мистеръ Бонграсъ; разсвирпвшая Dame Coy просила его еще разъ наказать неисправнаго слугу, но тотъ, думая, что Джинкинъ окончательно помшался, оставляетъ его въ поко.