Предсказание по таблетке

— Не знаю, с чего и начать. Сон соткан из множества нюансов: таинственное озеро, скалы, шалаш, старуха-гадалка, дудочка.

— И все?

— Конечно, нет! Это лишь фон. Главное — серебристая нить, идущая с неба, ощущение полета и мелодия, летящая по горной долине. И потом… новое предсказание: «Вы полетите спасать твоего ребенка!» Представляешь? У меня будет мальчик, крохотный мальчик!

— С тобой не соскучишься! Давай сначала выпьем, потом поговорим.

Выпив коньяк, я почувствовала жуткий голод. На столике стояли тарелки с закусками, и, оставив таинственный сон «на потом», я с аппетитом стала поглощать салаты, семгу, утиный паштет и прочее, прочее.

— С аппетитом у тебя все в порядке, — ухмыльнулась Варька. — Хотя признаюсь, глядя на твою фигуру, не подумала бы.

— Так и есть, — ответила я с набитым ртом. — В обычной жизни я ем очень мало. Не знаю почему, но сейчас на меня такой «жор», извини за выражение, напал!

— Видимо, много энергии потеряла.

— Наоборот!

К Варьке уже вернулся насмешливый тон, и, закурив сигарету, она добавила:

— Признаюсь, за двадцать три года я уже отвыкла от твоих выкрутасов.

— Не понимаю, какие выкрутасы ты имеешь в виду?

— Ой ли! Неужто забыла?

Карие глаза Варьки блеснули, и в них запрыгало то, что бабушка называла «чертенятами».

— Кто, например, рассказывал, что в нашем дворе поселился дух умершей купчихи? Ты! А трогательная история про кота, оказавшегося запертым в бойлерной? А твои сказки о подземном мире? Ты думаешь, я их забыла?

Варька с улыбкой смотрела на меня, и ее круглое лицо светилось от детских воспоминаний.

— В те далекие времена я постоянно находилась под впечатлением твоих рассказов. Не успею один переварить — пожалуйте вам другой!

Она задумалась, затем добавила:

— Может быть, поэтому я и пошла в психотерапевты.

— Не понимаю, как мои детские рассказы повлияли на твою нынешнюю профессию?

Варька погасила сигарету и ответила:

— Я хотела понять, как влияют человеческие мысли на его психику.

— Теперь понимаешь? — с надеждой спросила я.

— В общих чертах. Человеческий мозг — такая сложная машина, что моя специальность будет востребована и через двести, и через триста лет.

Варька ласково улыбнулась, и показалось, что мы — в детстве, сидим на снежном диване и болтаем. Я часто вспоминала снежную комнату, где мы отмечали Варькины дни рождения. Эта комната сооружалась заранее. Обувшись в высокие валенки, мы вытаптывали в февральском снегу дорожки, между которыми появлялись снежный стол, снежная кровать, диван, кресла. Мы даже лепили снежные чашки и тарелки, а затем аккуратно укладывали на них вареную картошку, хлеб, колбасу, мороженые яблоки. Варька приглашала гостей, и начинался пир. Наши родители не могли понять, что мы нашли в сугробах, и предлагали отметить день рождения по-человечески. Однако нам хотелось романтики, и, поглощая хлеб вместе со снегом, мы эту романтику получали.

— Думаю, сон был вещим, — помолчав, сказала Варька. — Не знаю когда, куда и зачем, но ты улетишь. По всей вероятности, какое-то время даже будешь пребывать в новых ощущениях…

Варька задумалась и добавила:

— А дальше наступит ночь.

— В каком смысле? — волнуясь, спросила я.

— Сложно сказать.

— Я умру?

— Все мы умрем когда-то, — глядя в камин, сказала Варька.

— Ты мне не ответила!

— Успокойся! Если воспринимать сон как вещий, ты обязательно вернешься.

— Вернусь? Куда вернусь?

— К жизни. Тебе же нужно спасти ребенка!

— Значит, старуха не наврала?

— Я — не гадалка, Мариш!

— Ты не представляешь, как я мечтаю о ребенке, своем ребенке!

— А я не мечтаю, — грустно сказала Варька.

— Почему?

— У меня никогда не будет детей!

Варька опять потянулась за сигаретой и, выпустив облако дыма, добавила:

— Пять лет назад мне удалили матку.

— У тебя был рак?

— Да!

— Варька, бедная ты моя! Сколько же ты пережила!

— Не буду врать, много! Однако жизнь не остановилась, и я попыталась найти в ней свое место.

— И как? Нашла?

— По-моему, да. Видимо, мое предназначение — врачевать человеческие души. Думаю, при такой работе ничто не должно отвлекать. Вот Судьба и распорядилась: хочешь быть психотерапевтом — живи одна!

— А мое предназначение — учить детей.

— Думаю, учить могут многие, — заметила Варька.

— Что ты хочешь сказать?

— Твое предназначение — другое: ты должна отрывать детей от обыденности и будить в их головах воображение. Иначе жизнь для них будет скучной и пресной.

— Как хорошо сказано! Мне кажется, единственное, что я умею делать, — это будить воображение.

— Вот теперь, когда мы так славненько поговорили, можно выпить за мой день рождения!

— Как же я забыла про подарок! Где сумка?

— По-моему, ты бросила ее около кресла.

— Точно, сумка у кресла, а в сумке — канделябр.

Я достала подарок и вручила его Варьке. Она бережно поставила канделябр на камин и сказала:

— Глядя на него, я буду вспоминать тебя, твою маму и наши разговоры при свечах.

Варька достала красные свечи и, вставив в канделябр, добавила:

— Однако главный подарок — это ты!

— Нет, нет, это ты для меня — подарок! После встречи в ГУМе моя жизнь стала ярче!

Я подсела к Варьке и рассказала, что со мной случилось после нашей встречи.