Предсказание прошлого

– Вы на меня сердитесь? – пробормотала она.

– За что?

– За то… ну, что я вам не сказала правду, зачем мы туда поехали.

– А зачем мы туда поехали?

– А разве Йозеф вам не сказал? – Она испытующе глядела на меня.

– Я бы хотел услышать это от вас, – безжалостно заявил я.

Ганка опустила глаза на свои руки, выпачканные ягодным соком.

– Мне хотелось спровоцировать дядю дать или одолжить мне денег на эту кооперативную квартиру. Я думала: если он увидит, что я с продажей виллы решила всерьез, то смягчится. Он был против продажи. Испытывал уважение к имуществу, особенно к недвижимому, – с горечью пояснила она. – Дядя ведь был Эзехиаш.

– А вы не собирались продать виллу ему?

Ганкины глаза от удивления округлились.

– Нет. С чего вы взяли?

– Мне сказал Лукаш. Ваш дядя и его бабушка якобы из-за этого спорили.

– Как это – спорили? – выдохнула она. – Что Лукаш слышал?

– Пан Эзехиаш вроде хотел купить, а пани Маласкова его отговаривала. Ганка, прошу вас, – с настойчивостью продолжал я; впервые я назвал ее по имени, но она этого не заметила, – скажите мне наконец всю правду. Возможно, это многое объяснит… и убийство тоже.

Ганка вышла из задумчивости и спрятала руки за спину.

– Но ведь я вам уже все сказала, – уклонилась она от ответа. – Я и не предполагала, что дядя сам хотел купить эту виллу. У него и денег таких не было. Хотя… – Прикрыв глаза, словно пытаясь удержать какую-то промелькнувшую мысль, она замолкла.

– Что «хотя»?

– Может, было вот что, – медленно начала она, – может, он хотел уговорить пани Маласкову продать свой домик и переселиться к нам.

– Зачем это ему? – возразил я. – У пани Маласковой он ведь имел все удобства.

– Не имел. Он целыми днями возился со своими игрушками, а для них там не было места. Ему приходилось по нескольку раз в день ходить лесом туда и обратно. А кроме того, он за свои игрушки боялся, считал их бесценными. Естественно, ему хотелось жить с ними под одной крышей.

– Все это выглядит вполне логично. А вы не выясняли, какова их цена на самом деле? – спросил я, вспомнив страстное желание Лукаша стать хозяином этих моделей.

– Нет. Наверное, никакой, – с улыбкой ответила Ганка. – Кто стал бы на это выбрасывать деньги?

– Лукаш, если б они у него были. Он этими игрушками страшно интересуется. Пан Эзехиаш якобы пообещал, что когда-нибудь он их ему завещает. Вы дадите что-нибудь мальчику?

– Нужно подумать, – серьезно произнесла Ганка. – Вот если он будет хорошо себя вести… Лукаш! Не объедайся этой клубникой! Она вся в грязи. Возьми миску и иди сюда. Пойдемте в дом, – обратилась она ко мне. – И захватите чемоданчик.

– Какой чемоданчик? – удивился я.

– Лукаша, конечно. Вы что же, привезли его только в том, что на нем надето?

– Да, – со стыдом признался я.

– Ну знаете… – комически вздохнула Ганка. – Так безответственно и безрассудно ведут себя только мужчины. Ну да ничего не поделаешь, что-нибудь придумаем. Лукаш! Марш в ванную!

* * *

Загнав Лукаша в ванную комнату, Ганка привела меня в «сарай», как она когда-то метко окрестила первый этаж виллы. «Сарай», занимавший почти весь этаж, похоже, обустраивался по прихотям и вкусу довольно требовательного владельца и нестесненного в финансах архитектора. Сегодня же здесь чувствовалась нехватка денег. На предметах, меньше подвластных времени, этого не замечалось – на сложенном из камней камине, на обшивке из лиственницы, на лестнице, на сказочном виде из окна во всю стену. Но рамы у окна почернели и сгнили, пол под ними был покрыт пятнами и покоробился от натекавшей воды. Приглядевшись, я заметил, что прекрасная терракотовая плитка перед камином местами разбита, местами выщерблена. Стена под сервировочным окном, очевидно соединявшим его с кухней, вся в пятнах, словно о нее разбили бутылку красного вина.

Ганка словно прочла мои мысли.

– У нас нет средств, чтобы содержать такой дом, – помрачнела она. – Вилла требует капитального ремонта: крыша течет, водосточные трубы проржавели. Еще несколько лет, и нам уже не под силу будет сохранять его даже в таком виде.

– Жаль, – заметил я. – И вправду прекрасный дом.

– Поглядели бы вы на него, когда жив был папа, – с горечью сказала Ганка. – Все здесь было иначе. Если бы папа сейчас все это увидел – сошел бы в могилу, – сделала она жалкую попытку пошутить. – Вдобавок ко всему у нас тут свинарник, я уже устала убирать за шлюхами моего братца. Они тут располагаются как у себя дома, а я…