Предсказанное. Том 2

— Забрал у Леона Торопова. Не хочешь запустить эту чашку в эйнсоф?

Маттер поскреб заросший щетиной подбородок, глядя то на чашу, то на приятеля.

— Гертруда была права, ты изменился. Но ведь если мы воткнем «стринг» в эйнсоф, он может скомпактифицироваться, произойдет частичная или полная свертка узла…

— Ты же утверждал, что черной дыры не получится.

— Я и сейчас это утверждаю.

— Вот и славно.

— Что-то я тебя не пойму. Ты же хотел заставить эйнсоф возбудиться и перейти в состояние коллапса.

— Хотел, теперь не хочу.

— Что произошло? Появились новые клиенты, которые предложили заплатить больше?

— О чем ты?

— О кубоидах. Систему кубоидов обслуживает своя собственная йихаллах, которая наверняка посылает агентов и эмиссаров в зоны стратегических интересов Блэкхоул. Тебя, случайно, они не вербанули?

Бледное морщинистое лицо Ландсберга пошло пятнами, но он сдержался.

— Нет, меня не вербанули. Просто у меня изменилось отрошение к процессу.

— Ну и ну! Никогда бы не поверил, что ты способен изменить свое отношение к порученному делу.

— Я имел беседу с Железовским…

— Ах вот в чем дело, — усмехнулся Маттер, — Аристарх тебя просто-напросто запрограммировал. Это он умеет.

— Пусть будет по-твоему. А идея насчет агентов кубоидной йихаллах перспективна. Если и в самом деле, как ты утверждаешь, впереди намечается конфликт между кубоидами и Блэкхоул, то они должны иметь свои спецслужбы, разведку, контрразведку и агентурные сети. Агента Блэкхоул мы знаем…

— Да?

— Шаламов, разве нет? А вот агентом кубоидов может быть кто угодно, от Аристарха до Мальгина.

Маттер с сомнением покачал головой.

— Это люди иного калибра, они никогда не станут агентами чужих разумников, представителей «темной» или «белой» сил.

— Ну, не знаю, не уверен.

— Ладно, нет смысла спорить. Пожалуй, я останусь, посмотрю, что получится. Если только нас не остановят.

— Поэтому я и предлагаю сделать это вдвоем, без тебя мне не справиться. Надо запрограммировать соответствующим образом один из видеозондов, установить на его борту нейтринный «скальпель» и подсоединить к нему «стринг». Причем — чтобы никто этого не заметил.

— Я сделаю. Понадобится наносекундный синхронизатор и аппаратура «динго».

— Все, что необходимо.

Глаза Маттера заблестели, он порозовел, начиная оживать.

— Если нас раскусят…

— Не все ли равно? — ухмыльнулся Ландсберг неумело, отчего лицо его приобрело странное выражение детской печали. — Когда-то все равно придется расплачиваться за все содеянное, днем раньше, днем позже…

— Лучше позже. — Маттер вспомнил о жене, помрачнел. Но долго каяться и думать о своих ошибках он не мог. Его ждала увлекательная работа, и это сейчас было главным событием в жизни.

* * *

Исследовательская станция Института пограничных физических проблем «Марго-2» подчинялась собственному суточному циклу, поэтому в отличие от других поселений человечества на Меркурии и вокруг него время на станции совпадало с земным европейским на долготе Екатеринбурга. Если сотрудники большинства станций и жители купольных городов еще спали, то экипаж «Марго» уже работал.

Готовился очередной запуск в дыру эйнсофа. Предстояло послать спецгруз — два десятка МК и аннигиляционную бомбу тротиловым эквивалентом в пятьдесят тысяч мегатонн. Если бы такая бомба взорвалась на Земле, человеческая цивилизация прекратила бы существование. Однако санкции на проведение эксперимента были подтверждены на самом высоком уровне: «добро» дали Служба безопасности, СЭКОН и Совет безопасности ВКС. Поэтому команда Ландсберга работала в обычном режиме, словно собиралась запустить в эйнсоф футбольный мяч, а не колоссальной мощности супербомбу.

В семь часов «утра» — по времени станции — последние приготовления к запуску были закончены, и связка «пакмака», на борту которой располагались не только взрывные устройства, но и научно-исследовательская аппаратура, датчики состояния и видеозонды, была выведена на орбиту вокруг Меркурия с таким расчетом, чтобы ее можно было «одним толчком» направить в черный «тоннель» эйнсофа. Видеозонд с добавочным содержимым, установленным заговорщиками — Ландсбергом и Маттером, тоже находился в недрах центрального когга «пакмака», но связь имел только с начальником центра. О его функциях никто из персонала станции не догадывался.

В семь часов четыре минуты все службы провели перекличку и приготовились к запуску. В эфире установилась тишина.

С высоты в пятьсот километров шар эйнсофа, окруженный спиралями призрачного свечения, действительно казался зрачком исполинского глаза, рассматривающего планету под ним и одновременно Солнце и космический флот человечества пристально и угрюмо. Казалось, он знал, что произойдет, хотя людей предупреждать не спешил.

Ландсберг и Маттер, сидящие в рядом расположенных кокон-креслах управления в главном зале станции, посмотрели друг на друга.

Ландсберг поежился; на его обычно властно-презрительном лице поселилась странная неуверенность, и Герхард почувствовал себя неуютно. Попытался улыбнуться:

— Страшно, черт побери!

— Ничего уже нельзя вернуть.

— Да я не об этом. Странно, что мы пошли против…