Представление себя другим в повседневной жизни

Очень поучительно наблюдать официанта, входящего в зал ресторана при отеле. Как только он минует двери — с ним происходит внезапное преображение. Меняется постановка плечей, любая злость, спешка, раздражение пропадают вмиг. Он плывет над ковром с торжественным видом священнослужителя. Я вспоминаю нашего помощника метрдотеля, темпераментного итальянца, задержавшегося около двери в зал, чтобы наорать на ученика, разбившего бутылку вина. Потрясая над головой кулаком, он вопил (к счастью двери были более или менее звуконепроницаемыми):

«Tu me fais[168] — И ты называешь себя официантом, ублюдок? Ты официант?! Да ты не годишься скрести полы в борделе, откуда твоя мамаша. Maquereau!»[169]

Не находя слов, он повернулся к двери и, когда открывал ее, выпалил последнее оскорбление в том же роде, каким грешил сквайр Вестерн в «Томе Джонсе»[170].

Затем он вышел в зал и поплыл с блюдом в руке, грациозный как лебедь. Десятью секундами позже он почтительно раскланивался с клиентом. И вы просто не могли не подумать, глядя на его поклоны и улыбку, ту благожелательную улыбку вышколенного официанта, что клиенту должно быть стыдно позволять обслуживать себя такому аристократу[171].

Другой иллюстрацией снабжает нас еще один английский «включенный наблюдатель» Моника Диккенс, намеренно пошедшая на социальное понижение:

Упомянутая горничная (я узнала, что ее звали Адди) и две официантки вели себя как люди, играющие в пьесе. Они величаво входили на кухню, как бы удаляясь со сцены за кулисы, с еще высоко поднятыми подносами и натянутым на лица выражением надменности, расслаблялись на момент в бешеной суете получения новых блюд и опять выплывали с лицами, готовыми к следующему выходу на большую сцену. Повар и я оставались кем-то вроде рабочих сцены среди строительного мусора: на миг словно узрев отблеск иного мира, мы почти что слышали аплодисменты невидимой публики[172].

Упадок института домашней прислуги вызвал быстрые изменения, похожие на описанные Оруэллом, в поведении домашней хозяйки из средних классов. Давая обед для друзей, она вынуждена справляться с грязной кухонной работой таким образом, чтобы быть в состоянии то и дело переключаться с роли прислуги на роль хозяйки, меняя род деятельности, манеры и настроение при входе и выходе из столовой. Руководства по этикету помогают сориентироваться в том, как облегчить такие переключения. Например, в случае если хозяйке надо удалиться в закулисную зону на продолжительное время (положим — для приготовления постелей), то чтобы сохранить видимость всеобщей беззаботности руководство советует отправить хозяина с гостями на небольшую прогулку в сад.