Предупреждение

Долорес поинтересовалась, какого черта я там делаю. Я не мог проигнорировать ее звонок, как несколькими минутами ранее проигнорировал звонок Говарда. Я сказал ей, что решил проконтролировать ситуацию изнутри и что все будет хорошо, после чего отключился.

Разрешение на старт было получено в 23:25.

— У капсулы с грузом предусмотрено самоуничтожение? — спросил я пилота.

— Разумеется! Все как мы договаривались, полкилотонны. Так, чтобы не нашли ни следа.

— Дополнительное оружие?

— Один "Гарпун". Правда, мы его никогда не испытывали.

— Он сколько весит?

— Единичка.

— С электромагнитным шокером?

— Угу. После него даже кипятильник не включится.

Меня все это очень устраивало.

Пока пилот маневрировал на орбите, я перезвонил Говарду. Узнав, что я тороплюсь, он быстро пересказал суть требований эолийцев.

— Они сказали либо пять дней, либо десять?

— Да. По-моему, сроки были названы наобум.

— Ничего подобного. Если бы был указан один срок, я бы еще с вами согласился, но два… Кажется, я понимаю, какие ДВА плана они имеют в виду. Как угодно, но не пересылайте им точный маршрут "Скаута". Замените начальные условия или еще что-нибудь. И вообще, все, что они просят, делите пополам. Я им не доверяю.

— Но я не могу врать!

— Не знаю, профессор. Вам решать. Но только мне кажется, что они собираются достать "Скаута" без вас.

— Ну и что? Главное, чтобы достали. Со мной, без меня, какая разница?

Мне было трудно одновременно и говорить с ним, и контролировать пилота. Я снова посоветовал ему не раскрывать маршрут "Скаута", и на этом разговор был окончен.

Долговязый с трудом помещался в кресле, но, как я уже говорил, мог дотянуться до любых двух кнопок одновременно. Он вырулил на траекторию разгона, зарядил антиперегрузочные приспособления и дал команду автопилоту выводить маршевый на полную мощность. Мое тело наливалось свинцом в соседнем кресле. Интересно, кто-нибудь уже пытался пережить двадцать "же" с бластером на животе? Я умножил его вес на двадцать и решил, что ничего страшного не будет.

Наш путь лежал к окраине системы, которая была недалеко, потому что планет в этой системе было немного. Через десять часов разгон прекратился. Долговязый пошел готовить капсулу к сбросу. Я потребовал себе пульт управления самоуничтожением. Он возразил:

— Там все настроено как надо. Капсула распознает свой-чужой. Руками лучше ничего не трогать.

Я убедил его, что мне можно.

Еще через шесть часов мы получили условный сигнал, что встреча готова. Встречающий находился вне зоны действия нашего радара. Мы отстрелили капсулу с грузом. Предыдущий план предусматривал, чтобы "Гермес" тут же начал торможение, стремясь в момент подбора груза оказаться как можно дальше от капсулы. Новый план был другим, и пилот мог мне помешать. Я приковал его единственным наручником к койке в капитанской каюте. С дальнейшим управлением я мог справиться без него.

Я отвел "Гермес" на сто тысяч в сторону, оставаясь на параллельном курсе с дрейфовавшим грузом. Наконец, радар засек незнакомца. К счастью, Долорес оказалась права: эолийцы выслали на подбор груза наш автоматический Д-корабль. Те несколько часов, которые были у меня в запасе на "Прима-Транзите", я потратил на изучение существующих типов автоматических Д-кораблей — наших и эолийских. Я убедился в главном: у всех автоматов предусмотрена возможность управления экипажем, то есть внутри у них есть место, где могли побывать живые существа. Конечно, если бы сейчас мне достался эолийский автомат, я не был бы уверен, что план пройдет гладко.

С нашим "Минититаном" все было понятно. Сбоку у него есть квадратный люк, через который он может принимать груз в открытом космосе. Люк открывается, груз заплывает туда как в пасть, люк закрывается. Если люк не закроется, корабль ни в какой Д-переход не войдет — техника безопасности этого не позволит.

Мне было важно видеть в оптику момент забора груза. Я велел телескопу автоматически вести капсулу и сократил дистанцию так, чтобы я смог разглядеть крышку люка. Гигантская бочка "Минититана" поравнялась с капсулой и раскрыла боковую пасть. Капсула не умела маневрировать, поэтому маневрировал Д-корабль. Он сближался с целью на скорости около одной десятой метра в секунду. Я успел сбросить пару килограмм, пока он преодолевал последние пятьдесят метров. Наконец, капсула оказалась в проеме. Я привел в действие взрывное устройство. На несколько мгновений "Минититан" летел в облаке раскаленных газов. Крышка люка вылетела из облака мне наперерез, но радар вычислил, что вероятность моего с ней столкновения незначительна, и я не стал менять курс. Вместо этого я выпустил "Гарпун" в направлении облака. Восемь минут я ждал результата. Наконец, ослепительная вспышка подтвердила попадание. "Гермес" находился на приличном удалении, но даже и его приборы с минуту не понимали, что происходит. Можно было себе представить, что сейчас происходит внутри "Минититана".

Внешне он выглядел потрепанным, но не разбитым. Его двигатели бездействовали: корабль явно не собирался предпринимать каких-либо активных действий. На связь вышла Долорес: