Предупреждение путешествующим в тумане

Мы помолчали. Мышь не успокаивалась.

- А что будет? - спросил я.

- Если в крови морфий, мышь сейчас околеет.

- Вроде не собирается?

- В том-то и дело, - Эдгар задумчиво склонился над аквариумом.

Скрипнула дверь. Мы обернулись, и я невольно улыбнулся. После истории с вахтером я стал относиться к лаборантке Марине значительно лучше.

- Не помешаю? - она посмотрела на меня.

- Отнюдь, - Эдгар слегка расправил плечи. - Только в выходной могли бы отдыхать. Мне вовсе не хочется, чтобы меня считали эксплуататором.

- Просто забыла записную книжку. А она мне срочно нужна, - легкий поворот головы.

- А может... Нет, конечно... -, мой товарищ замялся.

- Раз я вам не нужна, - лаборантка подошла поближе к аквариуму с мышью и заглянула в него, - то пойду?

- Ну конечно, - Эдгар кивнул.

Она скользнула к двери и вышла. Дальше случилось невероятное. Мы оба вдруг оказались возле двери, словно она протащила нас следом за собой на поводке.

- Вот видишь, - сказал Эдгар, грустно улыбнувшись. - И как это получается, до сих пор не пойму.

- Ведьма, наверное? - предположил я.

- Что? А пожалуй, - согласился друг.

Мышь как ни в чем не бывало продолжала бегать. Может, только чуть медленнее.

- Значит, перед гибелью Громова не принимала морфий? - я посмотрел на Эдгара.

- Не в том дело, - он подошел к окну. - В организме наркомана морфий присутствует всегда. Иначе начнутся явления абстиненции...

- А по-русски?

- Ну, наркотического голода, понимаешь? У наркомана быстро возникает привыкание к препаратам, и он должен постоянно увеличивать дозу. Без морфина организм просто не может

функционировать. А пока мы наблюдаем полное отсутствие морфия.

Или почти полное...

- Ты уверен, что она употребляла именно морфий?

- Я видел ампулы.

- Ну, в ампулах может быть, что угодно. Когда я работал в Боткинской, у нас поймали медсестру... Она отламывала кончик ампулы, выкачивала из нее шприцем морфий, вместо него - димедрол. И потом на спичке снова запаивала ампулу, так что следа не оставалось. Сам не видел, но рассказывали.

Мышь присела в углу и внимательно слушала Эдгара, не отрывая от него бусинок глаз.

- Все равно не та картина, - Эд мотнул головой. - Где ампулы, которые ты перехватил?

- В номере гостиницы.

- Тогда быстро - туда и обратно. Проверим, что в них.

Когда я выходил из лаборатории, Эдгар склонился над аквариумом и о чем-то говорил с мышью.

Вахтер кивнул мне, как старому знакомому. Но до самых дверей я чувствовал на себе его взгляд...

* * *

Я взял у администратора ключи и поднялся в свой номер.

В голове была путаница. Выпрыгнула ли девушка из окна сама, или же ее сбросили оттуда? И если сбросили, то что с ней сделали перед этим? Установить это может только экспертиза, но вряд ли Сухоручко поделится со мной ее результатами. Если не будет на то веских причин. Если не будет... И почему анализ,

который только что сделал Эдгар, оказался отрицательным?

Я открыл дверь и сначала прошел в ванную, выпил воды из-под крана. Саднило горло, и я боялся, что простудился. Аптечка осталась в машине.

В комнате во время моего отсутствия подмели пол и поменяли воду в графине. Я это сразу заметил. Открыл шкаф и достал сумку. В боковой карман я вчера положил ампулы. Расстегиваю молнию и делаю немаловажное открытие. Карман пуст.

Машинально открываю другие отделения сумки - там я храню всякие мелочи: запасную зажигалку "Zippo", фляжку с отличным бурбоном, фотоаппарат, диктофон размером с пачку сигарет. Вещи достаточно привлекательные для мелкого воришки, но они в полной сохранности.

Я снова и снова проверяю содержимое сумки. И убеждаюсь - исчезли только ампулы. Но каким образом? Во всяком случае, дело принимает скверный оборот.

Я снова спускаюсь к администратору. Она встречает меня, улыбаясь.

- Какие-нибудь проблемы?

- Да... - я замялся, - мне хотелось. бы знать, кто только что убирался в моем номере?

- У вас претензии к уборщице?

- Ничего страшного, - я начал врать. - Просто, боюсь, она выбросила один клочок бумаги, а у меня там нужный адрес...

- Ах, вот оно что. Тогда, конечно, спросите у нее. Мусор еще не выносили, это я наверняка знаю - ей пришлось бы взять ключи от черного хода.

- Отлично, где она сейчас?

- Поищите, убирает на этажах...

- Спасибо, - я отошел, но потом вернулся. - Простите, а как ее имя-отчество?

- Да зовите ее просто Вера. Она молоденькая. Вера Громова,

- администратор сняла трубку зазвонившего телефона, и прикрыв ее ладонью, добавила, - ее бытовка на втором этаже, в конце коридора.

Я подождал, пока женщина поговорит по телефону. Наконец она повесила трубку и вопросительно посмотрела на меня:

- Что-нибудь еще?

- А вы видели сегодня Громову? - спросил я с нехорошим предчувствием.

Администраторша пожала плечами.

- Ясно... - я кивнул.

В шесть утра Громова была мертва. В этом городе творится что-то не то.

Я поднялся на второй этаж. Комната уборщицы, как и предполагал, закрыта. Вернулся в номер и позвонил Эдгару.

- Старик, - сказал я, - ампулы пропали.

- Понял, - ответил он. - У меня тоже кое-какие новости. Точнее, предположения. В два часа жду тебя... Помнишь кафе, где мы сидели в день приезда?

- Помню.