Предвестники Мельтиара

Босые ноги коснулись камня – холодного, влажного от морского ветра. За спиной грохотал прибой: приближался и отступал, вновь и вновь, не сбиваясь с ритма. Ветер вторил ему, голоса чаек врывались в напев, пронзительные и тоскливые. Я вслушивался, пытался понять, что за новые песни звучат в нашем мире, – и не мог уловить.

Джерри выпрыгнул из лодки, передернул затвор ружья. Лаэнар остановился рядом со мной, замер, глядя на горы.

Закат давно погас, осталась лишь чернота скал и дальних вершин – и ночное небо над ними. С каждым мгновением оно становилось все глубже, звездная россыпь проступала все ярче. Я различал узор созвездий – серп, птицу, корону, – а вокруг мерцали тысячи и тысячи звезд, имен которых я не знал.

Они померкли – стремительная тень промчалась по небу, и я схватился за оружие, уже почти освободил его из перевязи.

Но дымный привкус и шорох, накрывший сердце, остановили меня.

На скалы опустился Тин – неясная тень с огромными крыльями.

– Все в порядке, – сказал он. – Остальные на пути сюда.

– Зажги лампу, – велел я Лаэнару.

Тот кивнул, вернулся к лодке. Чиркнула спичка – звук был громким даже в шуме волн, – и полоса света легла на камни, тени расступились.

– Нас могут увидеть, – заметил Тин.

– Зато и мы сможем видеть, – возразил я. – И как иначе остальные найдут нас? Нам нужно…

Я не договорил.

Голос моря, порывы ветра, горький шелест, песня, текущая в бортах лодки, поток волшебства в моем оружии и браслетах – таким был мир всего мгновенье назад.

Но он изменился.

Звук за гранью звука или свет, который невозможно увидеть, пылал совсем близко, всего в нескольких шагах.

Я медленно обернулся.

На миг мне показалось: там ночь, ставшая морем, черный прибой, бесшумный и неумолимый. Но морок развеялся, или расступился покров волшебства, и я увидел человека.

Он стоял у обрыва, шторм грохотал и бился позади него. Но на камнях вокруг бушевали другие волны: черный искрящийся смерч, незнакомая песня, стремительная и беззвучная.

Лаэнар поднял фонарь выше – огонь за стеклом затрепетал от порыва ветра. Луч света коснулся черных волн и утонул в них.

Но я успел различить лицо этого человека. Я узнал его.

Это он звал Лаэнара на площади в Атанге.

Краем глаза я уловил движение, привычное и быстрое – Джерри прицелился и выстрелил. Черный смерч взметнулся, встречая пулю. Я не смог понять, достигла ли она цели, – пришедший не шелохнулся, не произнес ни звука, лишь эхо выстрела гудело среди скал.

Я должен был что-то сделать – выхватить оружие, запеть, но время словно остановилось. Мир стал иным, пока мы были на Королевском острове. Я не знал, что происходит и чего ждать.

Враг вскинул руку, рассек воздух быстрым движением – черные искры рассыпались вокруг. И в тот же миг Лаэнар пошатнулся, рухнул на камни. Фонарь разбился, масло зашипело, угасая.

Запах крови и вкус близкой смерти обожгли меня. Лаэнар скорчился на земле, прижимая руки к груди, и из-под его ладоней по одежде расползалось темное пятно. Кровь.

– Что ты сделал?! – крикнул я, обернувшись к темному вихрю.

– Ты сделал, – ответил враг на своем языке.

Я сам не заметил, как оказался на камнях возле Лаэнара. Песня исцеления звенела в моем сердце, дрожала в ладонях – я успею вылечить его. Я видел: жить ему не больше получаса, в его крови яд, волшебство прозрачной синевой струится в венах – но я спасу его, потому что…

Я застыл, песня исцеления замерла вместе со мной.

…потому что это от моего волшебства он умирает, он ранен моим оружием, отравлен моей песней яда. Много дней назад, в небе над горами.

Я исцелю его – но что будет дальше? Во что враг превратил мое заклятье?

Что мне делать?

Я обернулся. Джерри по-прежнему целился в темноту, Тина нигде не было видно. Должно быть, он скрылся среди теней, чтобы внезапно напасть, или вернулся к кораблю – сказать, что мы попали в ловушку и нужно уплывать.

Только бы он вернулся к кораблю. Пусть Нима доберется до Королевского острова, пусть спасется.

Лаэнар застонал чуть слышно – голос яда был громче, затмевал его дыхание, стук сердца.

Зертилен сказал мне: «Ты отвечаешь за него», и это так.

Я прикоснулся к Лаэнару и запел.

Песня исцеления затопила меня, и ночь исчезла, я больше не видел ни скал, ни звездного неба. Море отдалилось, грохот прибоя стих. Никого не было рядом – только волшебство и Лаэнар. Песня оплетала его, смывала отраву, растворяла без остатка. Когда последняя капля яда превратилась в прозрачный синий туман и растаяла, тогда смолкла и песня.

Я закрыл глаза. Чувствовал, что горю, словно собственная магия обожгла меня. Морской ветер касался лица, вдалеке кричали чайки. Я сжал кулаки, пытаясь умерить дрожь в руках, и поднялся с земли.

Лаэнар стоял рядом со мной. Он взглянул на меня всего на мгновение, но этого было достаточно. Я понял: Лаэнар стал другим. Я не знал, кто это, не знал, чего от него ждать.

Черный вихрь утих, едва различимо скользил по камням. Враг стоял среди темных искр, ждал. Лаэнар повернулся к нему и сказал:

– Мельтиар.

Голос Лаэнара звучал так странно, я не понимал, что там: страх, непокорность или тоска.