Предвестники выброса

Серафим распластался на полу и попытался доползти до винтовки. Где-то в углу громко стонал Хребет. Кузбасс же молчал. Погиб? Или болевой шок?

Снаружи послышался звук подъехавшей машины. Раздались выстрелы. Серафим встрепенулся, повернулся к лестнице.

От грохота выстрелов он чуть не оглох. Зажмурившись, он в свете автоматных вспышек увидел, как на пол скатывается чьё-то тело, содрогаясь от разящих его пуль. И вдруг резко наступила тишина.

В помещение ударил слепящий свет фонаря.

– Все целы? – раздался незнакомый голос.

Лучи фонарей выхватывали из темноты место побоища: кровавые пятна, мертвецов и разломанную в щепки мебель.

Несколько фигур спустились вниз.

– Мы опоздали всего на несколько минут, – доложил женский голос.

– Твою мать, что здесь вообще произошло? – изумился кто-то другой.

– Они выстояли, но какой ценой. Ещё бы немного, и крышка.

– Это «Оберег». Какого чёрта они забыли так далеко от своих земель?

– Вижу доктора, кажется, он цел, – ответил третий.

Серафим чувствовал, как сознание снова начало покидать его. Когда ему в лицо ударил слепящий свет, он выставил перед собой руку.

– Нашла ещё одного, этот, похоже, из «Явления», – произнесла девушка.

– Да, это он и есть, – к Серафиму подоспел незнакомец в маске.

Легальный сталкер готов был поклясться, что слышал его голос и раньше.

– Всё в порядке, парень, теперь ты в безопасности, – продолжал спаситель, но Серафим его уже почти не слышал. – Я друг Лемура. Слышишь? Я пришёл за тобой.

«Явленец» потерял сознание. Человек в маске поднялся на ноги. Другой, в типичном сталкерском комбинезоне, подошёл к мёртвому хозяину заведения. Тело старика было изрешечено пулевыми отверстиями.

– Хребет мёртв, военные в углу тоже, – подвёл итог он.

– Спартак, ещё один жив, – произнесла девушка из соседней комнаты. – Тяжело ранен, но жив.

– Выносите его, – велел Спартак. – Может, у него ещё есть шанс. А остальным пусть земля будет пухом. Хороший был бар. И люди здесь бывали хорошие.

Человек в маске подошёл к нему и спросил:

– Спартак, теперь повтори мне ещё раз. Ты сказал, что к вам пришли двое сталкеров и попросили помощи. У них было с собой что-нибудь?

– Контейнер для артефактов, – подтвердил Спартак, подсвечивая тело мёртвого Кузбасса. – Но спрашивать, что внутри, не стал.

– И куда они потом ушли?

– Анархист сказал, что торопится на северо-запад. В сторону научного лагеря. Попросил помочь здесь и ушёл. Остальное тебе известно.

Человек в маске кивнул и исчез.

Ещё двое сталкеров из группы Спартака собрали винтовки нападавших. Девушка закинула свой автомат на плечо.

– Как быть с ранеными? – спросила она.

– Грузите в машину, – твёрдо ответил Спартак, проходя мимо тела одного из противников. – Рубец обещал обеспечить выход из Зоны. Их нужно вывезти отсюда как можно скорее.

– Поняла, а остальным что делать?

– Система, скажи, что мы идём на север – в гуманитарный лагерь. На войну.

Он вышел навстречу неизвестности, сопровождаемый довольными взглядами своих товарищей.

Глава 10 Прорыв через аномалии

«Мы в Зоне свои законы установим».

Белой краской на прицепе грузового КрАЗа

Гуманитарный лагерь и окрестности заброшенного научного пункта

Полночь

Вопреки ожиданиям, во время брифинга у Лемура не было чувства единства.

Чистильщиков в лагере было довольно мало, и все они казались роботами с единым коллективным разумом. Монолог Консула они слушали с интересом, но атмосферы взаимопонимания не чувствовалось. Отчасти Лемур даже чувствовал лёгкую досаду из-за отсутствия у них персональной инициативы. Их преимуществом была верность майору и готовность идти с ним до самого конца, но самостоятельно они что-либо реализовать были не в состоянии.

Также сталкер ощутил явный раскол в гуманитарном лагере. Подавляющим большинством здесь были вольные сталкеры. Именно они являлись основной силой и залогом успеха в предстоящей кампании, а не бывшие армейцы. Однако ответной отдачи от самих бродяг почти не ощущалось. Всех сталкеров в лагере объединяла общая беда – аномалия, поймавшая в ловушку их близких и друзей. Кодекс сталкера прост как три копейки СССР – «своих не бросать». И именно за этим они здесь. И встревать в будущую войну майора с неким предпринимателем Дмитрием Булкиным, чтобы не допустить возникновения новых Зон, они желанием явно не горели. Кроме того, был виден явный разлад в отношениях между чистильщиками и вольными сталкерами. Консул действительно был здесь главным, но с некоторыми мнениями ему приходилось считаться.

Представителем от сталкеров был крепкий и молодой бродяга по прозвищу Самара. Среди местных он пользовался высоким авторитетом и был голосом «народа». Самаре дозволялось присутствовать на каждом совете, каждом собрании и знать обо всех операциях. И Консул ничего не мог с этим поделать.