Предвоенные годы и первые дни войны

20 июня 1941 года. После получения данных воздушной разведки по обследованию примерно 400 км западной государственной границы летчиком генерал-майором Захаровым и штурманом майором Румянцевым стало очевидно, что сконцентрированные гитлеровские войска ждут на границе со дня на день приказ о нападении на СССР. По приказу Сталина Молотов обращается к германскому правительству с предложением срочно принять его с визитом (этот факт зафиксирован в записи от 20 июня 1941 г. в дневнике начальника генерального штаба сухопутных сил Германии генерала Ф. Гальдера: «Молотов хотел 18.6. говорить с фюрером». То же самое есть и в дневнике Геббельса. На это предложение следует немедленный отказ немецкой стороны. Впоследствии установлено, что в дневнике статс-секретаря МИД Германии Вайцзеккера за 18 июня 1941 г. появляется следующая запись: «Главная политическая забота, которая имеет место здесь (то есть в Берлине) – не дать Сталину возможности с помощью какого-нибудь любезного жеста спутать нам в последний момент все карты»…

По данным советской агентуры и других источников из Варшавы через Бяла Подляска в направлении Тирасполь прошло 50 автомашин с боеприпасами. В ночь на 20 июня отмечено большое движение автомашин к советской границе (к. 80).

20 июня 1941 года. Военные округа представляют в Генштаб Красной Армии планы обороны государственной границы, но, к сожалению, они останутся не рассмотрены и не утверждены.

20 июня 1941 г.

Совершенно секретно

№ 00184

Начальнику оргмоботдела штаба ПрибОВО

1. Госпиталь медицинским начальствующим составом, учитывая его спецификацию по специальностям, обеспечен не полностью. На мобилизационную потребность личного состава имеется только наряд Санитарного отдела ПрибОВО, моб. карт и приписных схем от Московского военного округа и Ленинградского военного округа не получено.

2. По материальному обеспечению.

Совершенно отсутствуют положенные винтовки неосновного образца в количестве 11 шт. и к ним 330 шт. патронов.

Начальник Рижского окружного военного госпиталя (подпись неразборчива)

(ЦАМО России. Ф. 140. Оп. 13002. Д. 9. Л. 385)

20 июня 1941 г.

Совершенно секретно

Начальнику УТС и ДС штаба ЗапОВО

Имуществом связи полк обеспечен плохо.

Инженерным имуществом полк обеспечен слабо. Совершенно нет нарядов на отпуск полку лесозаготовительных и дорожных средств, т. е. моторных пил и дорожных машин.

Мастерской и шанцевый инструмент, подрывные и маскировочные средства имеются всего лишь на 40–45 %.

Мобпотребность в грузовых автомашинах и гусеничных тракторах покрывается припиской из народного хозяйства: автомобилей на 89 %, тракторов на 93 %. В том числе 43 % мобпотребности автомашин и 23 % тракторов занаряжено из ресурсов Московского военного округа и Приволжского военного округа, кои к сроку отмобилизования полка не поступят.

Горячим полк не обеспечен совершенно.

Командир 20 Дорожно-эксплуатационного полка

(подпись неразборчива)

(ЦАМО России. Ф. 127. Оп. 12915. Д. 94. Л. 106,112,118)

В этот же день. Йозеф Геббельс в своем дневнике делает запись: «Москва постепенно начинает наглеть. Я подавляю слухи о созыве рейхстага. Этого только нам не хватало!

Воззвание фюрера к солдатам Восточной армии уже отпечатано, упаковано и разослано. Содержание: разъяснение германо-советской распри. Вперед на врага! Блестящее объяснение всего дела. Одновременно я пресекаю совершенно нелепые слухи, распространяющиеся среди части партийного руководства. Слушал новые фанфары для радио.