Прекрасная дикарка

Лодку неудержимо несло прямо к нему; монастырь стоял слева от стремнины. Выстроенный из светлого камня, он сиял в яростных лучах луны снежно-белым светом: широко раскинувшаяся мешанина стен, крыш и контрфорсов, обнимающих со всех сторон стройный шпиль. Черные окна пронзали гладкие белые утесы, стекла отбрасывали яркие лунные зайчики. Монастырь был бел и черен, как переливы на блестящем кольце, которое уже плыло так близко от Малкольма, что не заслоняло ему вид. Ни единого окна на высоте человеческого роста, чтобы можно было залезть; никаких дверей или лестниц. Одни лишь взлетающие вертикально вверх гладкие полотнища белого камня. Все, что нарушало эту гладкость, оставалось недосягаемым. Словно настоящая крепость, монастырь одним своим видом отвергал любую возможность проникнуть внутрь.

Малкольм удерживал каноэ, сопротивляясь неодолимому натиску потопа, и «Прекрасная дикарка» идеально слушалась хозяина: она почти танцевала на воде. Малкольм с любовью погладил планшир.

– Видишь хоть какой-нибудь вход? – тихо спросила Элис.

– Пока нет. Но мы все равно на собираемся входить в парадные двери.

– Ясное дело. Чертова громадина. Конца и краю ей не видать…

Малкольм развернул каноэ, чтобы обойти здание и поглядеть, как далеко оно простирается. Стоило им оставить позади луну и нырнуть в глубокую тень высоких стен, как по спине пробежал холодок, хоть Малкольм и до того успел порядком продрогнуть, а луна не давала никакого тепла.

Они сошли с главного течения, и теперь можно было подвести лодку поближе и как следует рассмотреть стену – вдруг где-нибудь отыщется ход внутрь. Впрочем, пока что сама надежда на это казалась абсурдной.

– А там что такое? – сказала внезапно Элис.

– Что?

– Слушай!

Малкольм замер и вскоре услышал тихий равномерный плеск у подножия стены чуть впереди. Там было что-то вроде широкого каменного контрфорса, поднимавшегося на всю высоту стены и завершавшегося пучком дымовых труб, на которые ярко светила луна. Должна же у них где-то быть кухня – уж не здесь ли? Тут Малкольм увидел, что там плещется: квадратный проем у самого низа стены, защищенный неплотно прилегающей железной решеткой, выпускал струю воды, которая дугой падала в реку.

– Уборные, – догадалась Элис.

– Нет, это вряд ли. Гляди, вода чистая и не пахнет. Это какой-то слив или вроде того.

Он медленно и тихо догреб до угла. Они все еще скрывались в тени, но все, что движется, привлекает внимание, а тут не было ни кустов, ни тростника, чтобы спрятаться: один только голый камень и такая же голая гладь воды. Заметить их, если что, будет совсем нетрудно. С бесконечной осторожностью он подал каноэ вперед, обогнул угол и посмотрел вдоль фасада. Элис, вцепившись обеими руками в планшир, щурилась, вглядываясь в обманчивый лунный свет. Малкольм развернул лодку вбок, параллельно стене, чтобы та не сразу бросилась в глаза, если кому-то взбредет в голову посмотреть сверху.

Приблизительно на середине стены широкий лестничный пролет поднимался к портику с классическими колоннами, поддерживавшему треугольный фронтон… Что это там за фигура среди колоннады?

Элис чуть шею не вывернула, пытаясь разглядеть, что там.

– Там человек стоит… – прошептала она. – Два человека… И у них лодка.

У подножия лестницы была пришвартована моторная лодка, а выше действительно стояли двое. Вот они лениво вышли за линию колонн и остановились возле ступенек, болтая между собой. Оба курили; за плечами у них виднелись ружья.

С удвоенной осторожностью Малкольм увел каноэ обратно за угол, подальше от чужих глаз.

– Как их там назвал тот человек в пещере? – прошептал он. – Стража Святого Духа? Сторожат, стало быть, монастыри… Нет, с той стороны нам не войти.

Он снова посмотрел вверх, на трубы.

– Если у них кухня прямо за этой стеной, судя по трубам… помнишь, как в нашем монастыре? Ну, в Годстоу? Там у них есть такая старая комната, они ее еще судомойней называют…

– Я там никогда не была.

– Ну, она правда очень старая, с древней-предревней трубой. Вода туда идет из родника, а дальше попадает в каменный канал через весь пол, и в сток на другой стороне… и в реку. Сестра Фенелла еще воду из-под посуды прямо туда выливала…

– Думаешь, это такая же штука?

– Вполне может быть. Вода-то чистая.

– Ага, вот только там поперек трубы такая громадная железная решетка.

– Возьми весло и держи лодку рядом.

Когда Элис выровняла «Дикарку», Малкольм встал и схватился за решетку. Та мгновенно вылетела из петель и вместе со щебнем и замазкой с громким всплеском рухнула в воду между лодкой и стеной.

– Черт! – выругался он, не без труда восстанавливая равновесие.

– Нельзя туда лезть!

– Это еще почему?

– Во-первых, мы не выберемся обратно – тут лодку привязать негде. Кроме того представь, что там, наверху, где у них кухня, или судомойня, или что там еще, установлена вторая решетка? Да и вообще, мы промокнем и замерзнем.

– Я все равно попробую. Ты останешься здесь с каноэ. Держи его ровно, грейся и жди.

– Ты не… – она прикусила губу. – Мал, ты же утонешь.