Прекрасная ночь, чтобы умереть

Чувствительный ко всему тому, что он считал чёрным юмором, Джонни поискал на лице своего сообщника ответное желание посмеяться, аналогичное тому, что охватило его самого, но Маню бесстрастно смотрел на дорогу перед собой. И светловолосый молодой человек в миг почувствовал, что его веселье исчезло, и он, сам того не желая, задрожал. Ему подумалось, что он, пожалуй, никогда не видел, чтобы Маню выражал хоть какое-то чувство. Самое большее, что ему удалось извлечь из тумана своих воспоминаний, это были его малозаметные холодные улыбки. И внезапно до него дошло, что эта его бледная улыбка всегда обозначалась при одних и тех же обстоятельствах, как окончательная точка, поставленная в контрактах, которые они выполняли. Это же он так улыбался Смерти! Чтобы рассеять то недомогание, что он почувствовал в себе, Джонни снова заговорил:

— И это не оставляет следов?

— Что?

— То, что ты наливаешь в резиновую грушу.

— Никаких следов в теле клиента, если это тебя беспокоит.

— А что это такое, если быть точнее?

— Что-то, мой мальчик, ты становишь слишком любопытным. Это профессиональная тайна, как говорится. Если у меня не останется больше ничего, чему тебя научить, хозяин быстро узнает об этом… И я тогда буду заинтересован в том, чтобы не позволять тебе больше тащиться за мной, если ты понимаешь, что я хочу сказать…

— Ты говоришь о контракте на тебя?

— Да! В этой работе, когда ты больше не нужен…

— Он не осмелится. Хозяин слишком нуждается в нас, ведя свои дела, а что касается эффективности, то мы же тут вне конкуренции, разве нет?

— Без всякого сомнения, но если однажды ты станешь доставлять ему затруднения, ему будет несложно…

— О, об этом я не беспокоюсь. Мне не в чем себя упрекнуть. Тот паренёк из полиции пытался что-то вытянуть из меня, но прежде чем он доберётся до Старика, ему потребуется очень много времени, это я тебе гарантирую. Я классно его развёл.

— Ты мне не говорил, что у тебя были подобные контакты.

— Я тоже защищаю свои тылы.

— Вот как?

— Да, если кто-то, кем бы он ни был, захочет меня кончить… Малыш-полицейский мне обещал, что он устроит всё так, что я не один заплачу по счетам.

— И как зовут эту супер-ищейку?

Джонни взорвался продолжительным смехом, а потом продолжил:

— Супер-ищейка!.. Ты не можешь представить, до какой степени ты иногда бываешь смешон, сам того не желая… Извини, конечно, но теперь уже ты становишься слишком любопытным.

— Хорошо, в конце концов, ты же сам начал говорить об этом… Зажги-ка мне сигарету.

— Я не нанимался… Я лучше помолчу.

— И все-таки, ты можешь зажечь мне одну? Пачка в бардачке.

— Я предпочитаю не делать этого.

— Даже если я пообещаю, что это будет в последний раз.

— Что-то я не вижу зажигалки.

— Прикуриватель там.

Джонни не заметил, что кнопка прикуривателя имела в центре маленькое отверстие…

***

Перед тем как оставить «БМВ», взятый в аренду на подставное имя, на пустынной зоне отдыха, на полпути до Парижа, вскоре после Лиона, Скорпион начал с того, что заменил прикуриватель, происходивший из его арсенала, на обычный прикуриватель. Затем он посадил тело Джонни за руль, в положение спящего, потом снова вытащил мобильный телефон из кармана и набрал тот же номер:

— Это опять Маню. Я всё проверил только что, как вы меня и просили, месье. Вы оказались абсолютно правы: мой молодой коллега не был абсолютно надёжен. И я был вынужден его уволить… Да, месье, я всегда на месте… Конечно, я могу оставить пару слов в машине…

При прослушивании сообщения, которое он должен был написать в мобильнике Джонни («Инспектор Лямотт, у вас не получится заманить меня в ловушку»), эхо последнего взрыва смеха его сообщника промелькнуло в его памяти. И бледная улыбка Скорпиона превратилась — всего один раз и совсем не так, как обычно, — в лёгкое подрагивание губ.

Рожденственская история

Шестого декабря, в день Святого Николая, Лоик Фавар поехал к родителям в Монпелье, а 18-го числа вернулся обратно в Экс-ан-Прованс. Мелкий и достаточно плотный снег уже несколько дней падал на этот южный город. Площадь Антонини, как обычно перед праздниками ярко иллюминированная разноцветными лампочками и сияющими огнями большой новогодней ёлки, а теперь ещё и замороженная вечерним холодом, выглядела пустынной.

Вообще это удивительно, но в тот год Прованс и Лазурный берег буквально замело снегом. «Как в Сибири», — то и дело слышалось от очарованных горожан. По меркам местных жителей, наступил дикий холод, и неважно, ноль градусов было на улице или минус пять.

Мороза не было, но сырой снег принёс большие проблемы для жителей Экса. Это был настоящий катаклизм — особенно для автомобилистов. И еще для бездомных. Впрочем, для многих местных жителей, независимо от достатка, неожиданный для этих мест снег стал проблемой, ведь в большинстве домов в Эксе нет центрального отопления, а порой и обычных отопительных котлов, батарей и прочего оборудования. А зачем? Ведь обычно зима здесь проходит с дождями, и температура не опускается ниже плюс пяти даже в январе.

***