Прекрасная Отеро

«После ужасного происшествия, – рассказывает Боробо, – девочку отвезли в «Дом Хины», известную таверну, до сих пор существующую в Вальге. Она оставалась там два дня, и, поскольку кровотечение не прекращалось (врачам так и не удалось остановить его), девочку решили перевезти в Королевскую больницу Сантьяго. Три мили, отделяющие Вальгу от Компостелы, Агустина Отеро проехала верхом на лошади: невероятно, как она выжила во время этого путешествия в таком тяжелом состоянии».

Боробо считает, что именно в Королевской больнице будущая Белла Отеро была излечена от ран, нанесенных насильником, – перелома таза и разрывов, сделавших ее бесплодной. Боробо рассказывает, что, пытаясь проверить подлинность собранных им устных свидетельств, он изучил все регистрационные книги Королевской больницы Сантьяго за 1879 год, а также за ближайшие годы, но не нашел записи о поступлении девочки по имени Агустина Отеро. Однако он уверяет, что знал старика из Вальги, Хуана Сонейру, помнившего, как «однажды, давным-давно, бедная девочка вернулась одна в деревню с жалким узелком в руке, когда ее выписали из больницы».

Так же, как и Боробо, мне не удалось точно выяснить, куда поместили Агустину на излечение. Боробо, с которым у нас завязались дружеские отношения, посоветовал мне обратиться в женский монастырь Сантьяго, что недалеко от Королевской больницы: не там ли лечилась Агустина, прежде чем вернуться «с жалким узелком» в Вальгу? Это было интересное предположение. Монахини нередко брали на себя заботу о «заблудших» женщинах, проститутках и матерях-одиночках. Поэтому вполне вероятно, что именно они взяли к себе бедную девочку, ставшую жертвой изнасилования, и заботились о ней долгие месяцы, пока она не выздоровела. Кроме того – так как во всякой лжи есть доля правды, – мне представлялось вероятным, что некоторые эпизоды из мемуаров Беллы (вроде жестокого обращения с ней в «интернате для девочек», где ее использовали как служанку, или в особенности неприятный случай с крысой) действительно имели место, хотя и среди других, более убогих декораций – в монастыре для падших женщин.

Однако Агустина не могла находиться на излечении в том монастыре, потому что он открылся лишь в 1882 году. Свидетельств ее пребывания нет и в архивах других благотворительных заведений. Ни в Доме благотворительности Сантьяго, ни в Благотворительном приюте, ни в Доме милосердия… – ни в одном из двенадцати заведений, где мы пытались установить факт пребывания Агустины Отеро. Возможно, у девочки был такой сильный организм, что, несмотря на тяжелое состояние, она смогла выздороветь дома: Белла действительно отличалась крепким здоровьем, которое не смогли подорвать ни бессонные ночи, ни алкоголь, ни модные в то время в галантном Париже наркотики. Можно предположить, что бумаги, зафиксировавшие ее пребывание в одном из таких заведений, были украдены. Множество, если не большинство документов, касающихся Агустины Отеро, – письма, свидетельства, бумаги – исчезло.

Все, связанное с Беллой, вызывало нездоровый интерес биографов и просто фетишистов, а так как некоторое время назад не составляло особого труда совершенно безнаказанно похитить такого рода документы, то первые годы жизни Агустины Отеро остались сокрытыми от любопытной публики. От ее внучатой племянницы Элены Отеро, которая была еще жива, когда я побывала в Вальге, мне удалось узнать лишь то, что после изнасилования Агустина стала объектом для пересудов. Красивую и бедную девочку презирали все соседи: и богатые, смотревшие на нее с пренебрежением, и бедные, вроде бы сочувствовавшие ей, заключили, что виновата в происшедшем она сама. Мужчины видели в танцевавшей Агустине скорее женщину, чем девочку-подростка: вероятно, это и свело с ума Венансио Ромеро. К тому же некоторые утверждали, что задолго до той злополучной ночи Агустина лишилась девственности.

Тень задает слишком много вопросов

Ницца, 8 апреля 1965 года, 7.30 вечера