Прекрасная пленница

Впрочем, эта ситуация особенная. Рядом один мужчина, единственный для нее, и то, как она поступит, определит границы их дальнейших отношений. Проблема в том, что Крессида не представляла, что делать. Она никогда не принимала решения в подобных ситуациях. Впрочем, она уже видела его полуобнаженным, и он ее тоже.

Элдрик заворочался и добавил к перегородке еще две подушки.

- Этого достаточно?

Пожалуй, нет, но она вынуждена будет лечь рядом.

Она осторожно села на матрас, легла и вытянулась, стараясь прижаться ближе к краю. Ей было очень удобно и приятно от осознания того, что Элдрик лежит совсем близко, за подушками.

- Я могла бы спать на палубе, - произнесла она, зная, что ответит Элдрик. Они же на корабле, разве она сможет сбежать?

- Ни за что.

Крессида перевернулась на спину.

- Какой ужасный матрас.

- А разве под нами что-то есть?

Она повернулась, подушки закрывали обзор, однако ей все же удалось разглядеть разметавшиеся темные волосы, правую ступню, сползшую на доски, левая нога, вероятно, была поджата - поза, позволяющая как отдохнуть, так и быстро сгруппироваться при нападении.

- Под тобой же пять подушек, ты не чувствуешь?

- Может показаться, что это слишком, но я никогда бы не заснул, будь у меня хоть на одну меньше. Мой вес придавит и пух, и солому.

- Будь я твоего размера, возможно, тоже привередничала.

- Шутишь, Крессида?

В голосе улавливалась насмешка, заставившая ее замереть. Над ней никто никогда не подшучивал. Когда появилась эта легкость в их отношениях? Причина в выпивке или долгих разговорах? Все изменилось слишком быстро и незаметно для нее. Она лежит рядом с мужчиной, за которым следила с детства, стала ему врагом, а потом попала к нему в плен. Всего два дня назад он ее ненавидел. Теперь же они шутят и смеются, будто старые приятели. На нее это определенно повлияло, а вот на Элдрика? Вероятно, тоже. Он внезапно замолчал и нервно дернул ногой.

- Мы столько часов проговорили, и все же многого я еще о тебе не знаю. Мы еще не все обсудили.

Они не коснулись темы ее отправки в лондонский Тауэр.

- Ты тоже мало о себе рассказывал.

Она желает невозможного. Выйти из тени, стать обычной женщиной, а не воином. Поехать на Рождество в Суоффхэм приглашенной гостьей и без маски. Она бы весь вечер танцевала с Элдриком, а потом целовалась с ним. Возможно, ей удалось бы понять, что она не так плоха, заслуживает его доброе отношение и может ему доверять. Ах, все это лишь пустые фантазии.

Элдрик рассмеялся и принялся насвистывать.

Откуда в душе это странное ощущение, что она может ему все рассказать, и он поймет? Впрочем, он понял то, чем она уже поделилась. Не он ей враг, а она ему. Они не должны болтать, как добрые приятели, до поздней ночи, должны ненавидеть друг друга. Он не должен весело насвистывать, а она шутить.

Смерть идет за ней по пятам. Отец, Ворстоуны, король Эдуард и Элдрик - все ждут ее кончины. Какая ирония, ведь она сама когда-то несла людям смерть. Выпущенная стрела пронзила Томаса. Крессида никогда не забудет выражения лица убитого горем Элдрика. Она не боится смерти, готова торопить ее, но прежде надо спасти от ужасной участи невинную девочку, иначе ее ждет страшная жизнь, в которой нет ни счастья, ни радостей.

Крессида повернулась спиной к барьеру из подушек и провалилась в сон.

Резкие, болезненные уколы. Отец никогда так не делал. Обычно ее держали за руки два воина, или она сама покорно опускалась на колени, подставляя ему обнаженную спину.

Теперь же внутренняя сила заставляла противиться. Ее душили, что-то говорили неразборчиво, она не хотела прислушиваться, не хотела понимать. Внезапно появилось желание освободиться от всего. Она оттолкнула тянущуюся к ней руку, та опять легла на плечо, не причиняя боль. Большая, крепкая. Пожалуй, в прикосновениях была даже забота и нежность. Это не опасность, ей не стоит беспокоиться.

Крессида проснулась и открыла глаза. Элдрик лежал рядом, ладонь на ее плече. Он бормотал ей какие-то слова, смысл которых она не могла понять.

- Ш-ш-ш… Здесь только я, больше никого. Все в порядке.

- Мне приснилось, что я… - Она замолчала и поморщилась. Руку свело, казалось, в нее впились сотни иголок, она даже не могла пошевелить пальцами. Опять этот сон, угрозы отца отрубить ей палец. Ее вдруг охватила паника, стало трудно дышать.

- Ш-ш-ш. - Элдрик пытался ее успокоить. - Все хорошо, это просто сон, не явь.

Крессида улыбнулась. Ему ведь ничего не известно, разумеется, он не видит в происходящем ничего страшного.

- Это было явью.

Он потянул ее к себе. Только один раз она позволит себя обнять, только сейчас, когда ей так нужна поддержка, человеческое тепло и участие, она не станет сопротивляться.

- Расскажешь, что тебе снилось?

Она посмотрела на руку, пошевелила пальцами, пересчитывая.

- Крессида, что за сон?

- Я рассказала тебе о тех вещах, которые считала… хорошими. Сейчас я понимаю, это были лишь способы держать меня под постоянным контролем.

Она принялась пересчитывать пальцы в обратном порядке: десять, девять… восемь…

- Остановись. - Он взял ее руки в свои большие ладони.