Прекрасная сторона зла

– Ты изменился, – замечает Америго. – Раньше для тебя существовало лишь черное и белое. Теперь видишь оттенки. Видимо, жизнь, правда, учит.

Америго молча рисует носком ботинка что-то на земле. Откидывает со лба волосы, смотрит на меня.

– Ты прав насчет девушки. Сожалею, что впутал ее в это дерьмо. Это не было частью плана. Когда я поцеловал ее, меня переклинило. Злость, ненависть, желание уничтожить накрыли с головой. Остались только инстинкты, и они взяли верх. Мне было все равно, что с ней будет. Овладеть ею, подчинить своей силе – вот все, чего я хотел. А потом – убить. Сломать все кости. Задушить, чтобы ощутить, как из нее уходит жизнь. В один момент все вокруг стало красным. Лишь когда я почувствовал вкус ее крови, это отрезвило меня… Ярость мгновенно улеглась, оставив лишь презрение к себе. Ведь я встал на одну ступень с теми, кого ненавидел, – голос Америго звучит глухо. Но в его глазах я вижу искреннее раскаянье. И это выбешивает меня, а не приносит удовлетворения. – Я бы отказался от своего бессмертия, если бы это могло как-то исправить эту ситуацию.

– Звучит так себе.

– Суть ты понял.

– Зачем ты мне исповедуешься? Душевных сил не хватает самому пережить все, что натворил?

Моя злость на него начинает набирать обороты. Хочется дать свободу рукам и разукрасить его похлеще, чем утром. А может быть, и вовсе шею свернуть.

– Я хочу исправить то зло, что причинил ей.

– Это невозможно, – возражаю я, вспоминая, как блестели глаза Айлин, когда она говорила о моем брате.

– Для меня не существует такого слова. Это лишь значит, что надо приложить чуть больше усилий, чем обычно, – уверенность в голосе Америго окончательно выбивает меня из колеи и толкает на глупый поступок. Знаю, что потом пожалею об этом, мне может это выйти боком, но сейчас мне хочется причинить ему боль. Задеть за живое. Мелко, пакостно, глупо, по-детски.

– В таком случае, тебе будет интересно узнать, что в тот вечер, когда твои сосунки ввели мне лекарство от бессмертия, ты подписал Айлин смертный приговор. Умру я – умрет и она.

– Что за чушь ты несешь? – Америго смотрит на меня, как на психа.

– Ее бабушка попросила меня присмотреть за внучкой, так как она принадлежит к роду древних магов и может стать очень могущественной ведьмой. Наравне с дьяволом. Я должен ее убить, если эти силы начнут проявляться в ней. Ждать мне нужно было до момента, пока ей не исполнится двадцать один. Если до этого она будет жить обычной жизнью, не проявляя своих задатков, значит, я могу со спокойной совестью отпустить ее. Если же нет, то у меня нет иного выбора, как стать ее палачом. Я не могу нарушить слово, данное духу, а у меня осталось всего несколько дней. Как думаешь, у нее еще есть время?

Америго меняется в лице. Он не хочет верить в услышанное. Черные брови съезжаются в одну линию, на лбу появляются глубокие морщины. Клыки резко выходят и нависают над нижней губой. Отчаянье, которое читается в его взгляде, для меня, как бальзам на душу.

– Ты не сделаешь этого… – с сомнением произносит он, сжимая кулаки.

– Сделаю, – спокойно отвечаю я. – У меня нет иного выхода.

– Ты блефуешь. Я же вижу, как ты относишься к ней, – настаивает на своем Америго. – Ты не убьешь ее.

– Я лишь хочу, чтобы ее последние дни были счастливыми. Больше ничего, – стараюсь искренне верить в то, что говорю.

– И после этого у тебя хватает совести считать меня бессердечной сволочью?! – изумляется Америго. – Да ты просто лицемерный ублюдок! Она же верит тебе!

– Прекрасно. Значит, все получится легко и безболезненно, – тут же нахожу плюс в таком положении я.

Смятенье, которое проживает Америго от моих слов, не передать словами. На лице отражается душевная мука.

– Я не позволю тебе это сделать, – решительно говорит он, готовясь напасть на меня. Но я опережаю его, и прежде чем он успевает выкинуть вперед руку, сворачиваю ему шею. От звука ломающихся позвонков по телу пробегает дрожь, зубы сжимаются. Тело Америго с глухим стуком падает на землю. Достаю из его кармана складной нож и вонзаю ему в солнечное сплетение. Когда он придет в себя, с Айлин будет все кончено.

Дина и Айлин завтракают в гостиной, что-то весело обсуждая. Рита, опухшая то ли от слез, ты ли от бессонной ночи, приносит им на подносе свежие пирожки. Она то и дело шмыгает носом, стараясь не смотреть на племянницу. Догадываюсь, что Дина посвятила ее в предстоящие планы.

– Хочешь, я тебе какао сделаю? – спрашивает она мою подопечную.

– Обожаю его! Спасибо, Рита, – с теплом откликается Айлин. Ее глаза блестят, на губах – счастливая улыбка. Увидев меня, она вскакивает с дивана и бежит навстречу, путаясь в длинном до пола халате.

– Ты не передумал? – затаив дыхание, спрашивает, поднимаясь на цыпочки и заглядывая мне в глаза.

– Нет, – касаясь руками ее головы и целуя в лоб, отвечаю я. – Завтракай, и поедем в школу.

– Ты холодный, – замечает она, но не отстраняется. – Где провел ночь?

– Гулял, – глядя ей в глаза, говорю я.

– Один? – уточняет Айлин, наклоняя голову вбок.