Прекрасно в теории

– Допустим, я следую правилу бесконтактного воздействия, надеясь, что это заставит мою бывшую снова в меня влюбиться, а она читает «Обещать – не значит жениться» и принимает решение: тридцать дней тишины означают, что ей нужно встречаться с кем-то другим?

– Ну, она…

– Или что, если я знаю о правиле бесконтактного воздействия и не могу двигаться дальше, когда партнер уходит, потому что думаю, что он использует это правило на мне, тем самым пытаясь меня вернуть? Так когда на самом деле следует, а когда не следует руководствоваться советами «Обещать – не значит жениться»? Оба варианта не могут быть верны одновременно.

– Нет. Поэтому тебе необходима дополнительная информация. Например, насколько был увлечен партнер во время отношений? Использовал ли молчание как способ показать злость или незаинтересованность? Кто кого бросил и почему?

– Значит, нет заранее готового для всех решения, – торжествующе произнес Броэм, как будто загнал меня в угол.

– Именно. Поэтому я даю советы исходя из конкретной ситуации, описанной в письме.

– Понял, – сказал Броэм. – И поэтому ты никогда не берешь деньги, прежде чем не узнаешь всю информацию. Кто с кем порвал, историю отношений и бла-бла-бла. Даже если они не упомянули эту информацию в первом письме.

Я заколебалась.

Его бровь слегка изогнулась. Казалось, он был доволен собой. Больше всего раздражало то, что он загнал меня в угол. За исключением одной мелочи.

– В девяноста пяти процентах случаев моя работа увенчалась успехом, не так ли? – спросила я. – Я могу понять все, что мне необходимо, по настроению письма.

– Ты знаешь всю информацию, не имея ее? – спросил Броэм, прежде чем встал. – Невероятно.

Удивительно, что я еще не убила его.

– Можем начать?

– Конечно. Но можно сначала один маленький вопросик?

Он в любом случае собирался его задать.

– Что?

– Если кто-то присылает тебе письмо и пишет: «Помоги, мой парень целыми днями игнорирует меня, если я говорю или делаю то, что ему не нравится», – что ответишь на это?

Я уже понимала, к чему он клонит, но мой мозг отказывался работать, пока он так смотрел на меня в упор, поэтому я сдалась и позволила завести себя в ловушку.

– Я бы ответила, что молчание с целью наказания или манипулирования – это эмоциональное насилие. Но здесь другое, это не наказание…

– Но это манипулирование кем-то с целью изменить его отношение, верно?

– Ну, что-то вроде того, только все иначе, так ведь? Это скорее о том, чтобы получить больше личного пространства, чем пытаться вернуть кого-то. И даже если этот способ использовали, чтобы вернуть партнера, это тоже неплохо, если оно того стоило. А что может быть лучше, чем возродить любовь и привязанность?

Конечно, вероятно, отчасти целью было заставить другого человека чувствовать себя одиноким, или ощущать себя некомфортно, или скучать по тебе… Если бы я на самом деле так размышляла, то Броэм был бы прав. Но этот случай не казался таким. Здесь не шло речи об эмоциональном насилии, чтобы создать личные границы и пространство после расставания. Что за нелепый намек?!

Как он заставил меня в себе усомниться? Кто здесь эксперт?

– Может, мы просто… – Я замолчала и махнула рукой.

– Просто что?

– Просто не будем обсуждать это сейчас? Еще слишком рано, и у нас не так много времени, чтобы подготовить тебя к сегодняшнему дню.

Он хотел возразить. О, я видела это в его глазах. И у меня создалось ужасное предчувствие, что если он продолжит, то заставит меня написать новый ответ, где я буду умолять моего клиента проигнорировать первый совет.

Вместо этого он плюхнулся на кровать, раскинул руки в стороны и задрал подбородок, абсолютно уверенный в себе.

– Проверим в другой раз тогда. Порази меня гром, Филлипс, покажи, что там у тебя?

Я залезла под кровать и вытащила доску для заметок.

– Я поняла, что во временной линии ваших отношений чего-то не хватает.

Броэм удивленно качнул головой.

– И ради этого ты притащила это из дома своей мамы?

– Всегда пожалуйста. Мы многое знаем о том, что работает с вами, парни, но мне не совсем ясно, что не работает. Итак, первая ссора?

– Господи Иисусе, без понятия, – сказал Броэм, как только я подготовила ручку и бумагу, чтобы добавить запись на доску. – Как я должен это помнить?

– Много ссор, – пробормотала я, записывая.

– Нет, мы нечасто ссорились.

– В таком случае ты спишь спокойно, приятель. Ладно, что насчет самой часто повторяющейся ссоры?

– Больше всего мы ссорились из-за того, как часто должны писать друг другу.

Я кивнула и принялась рисовать. Женская и мужская фигурки-палочки с нахмуренными бровями. Я нарисовала речевое облако над женской фигурой и написала там: «Пиши мне больше».

– Нет, – сказал Броэм.

Я взглянула на него.

– Это примерно и не должно быть слово в слово.

– Нет, я имею в виду… – Он вдруг почувствовал себя неловко. – Это я хотел больше общаться. Не она.