Прекрасное далёко

А еще не было уверенности в том, что женщина не ошиблась с перспективами Коли как механика. Ну вот не мог он поверить в то, что среди всего этого будущего и в условиях технического прогресса может ездить, к примеру «буханка». Стиральная машина тебе письма пишет, понимаешь на специальном экранчике, в телевизоре девки пляшут так, что телеса из рамки вываливаются, люди с другого континента названивают и просят купить у них что-то… И тут из-за угла с подвыванием и треском УАЗик выкатится? Вот как раз это и есть голимая фантастика! Кстати, тот факт, что не ты просишь что-нибудь тебе продать, а все вокруг тебя просят купить у них товары — это тоже сильно похоже на фантастику. Понятно, что капитализм, но не до такой же степени.

— Свет, а автомобили у вас с какими двигателями?

— Что значит, с какими? С обычными. На бензине или на солярке. Электромобили у нас не приживаются. Говорят, холодов они не любят. И зарядки надолго не хватает.

— О как! То есть в мире уже появились электромобили?

— Ага. В Европах, говорят, вовсю уже на них ездят. А вообще… отстань уже! Спать пора, завтра день длинный.

— Почему?

— Потому что лето. Летом день в деревне всегда длинный. Что летом не успел, то никогда не успел.

Как ни странно, спалось в будущем практически также, как в прошлом. А если сравнивать с последней ночёвкой в пещере, то и вовсе здорово. Клопы не донимали, комары и мухи тоже. Да и откуда им взяться в доме, когда на каждом окне стоит мудрёная сетка во весь пролёт, явно заводская, чуть ли не на той же фабрике сделанная, что и окно. Никакой марли в форточке! Еще с вечера Николай волновался, когда у них электричество на ночь отключают. Оказалось — никогда, если только не приключится какая авария. И вообще.

Выражение два человека на всю деревню — это литературное преувеличение. Хоть деревня и выглядит заброшенной, народ какой-никакой есть. Просто нет стада, которое пасёт нанятый вскладчину пастух, нет сельсовета, и вообще никакой администрации. Десяток жилых домов потерялся среди полусотни брошенных, но у которых есть хозяева или наследники хозяев. Когда-нибудь те приедут и вступят в права владения. Якобы. Или продадут за хорошие деньги, когда всё подорожает так, что народ захочет ковыряться в земле. Пяток окрестных деревень, как их теперь называют «поселения сельского типа», объединены в одну административную единицу, в которой решают все вопросы. Но чаще не решают.

За завтраком Николай продолжил изучать эпоху путём интервьюирования её представительницы:

— Свет, а что такое йогурт?

— В рекламе успел увидеть?

— Ага.

— Сопли ангела, вот что такое твой йогурт. Вкус очень нежный и приятный, а съел, и вроде ничего во рту не держал. Обманка это всё. В сто раз хуже «снежка», а тем более сметаны.

— Ты же вроде в бога веришь, а так пренебрежительно про этих ваших ангелов говоришь.

— Так в бога, а не в ангелов. Ты библию читал?

— А как же! «Библия для верующих и неверующих», там всё подробно разобрано.

— Бог сначала отделил твердь от воды, а потом создал Землю, на третий день, кажись. Заметь, Николай, один трудился без всяких сопливых помощников. А уже на следующий день он сотворил всякие звёзды и ангелов до кучи. Так принято считать. Спрашивается, если от них никакой помощи, то зачем?

— Да, зачем?

— Нам говорят, чтоб они восхваляли бога. Ну не дурость ли? Такой серьёзный и уважаемый человек, тьфу ты, я хотела сказать, бог создал какую-то шушеру, чтоб подвякивала? Нелогично получается. Не находишь?

— И мы делаем вывод — бога нет!

— Дурак человек. Мы делаем вывод, что историю переврали за каким-то хреном. А еще со святыми дикая история. Люди назначают богу помощников из числа своих мертвецов, причём с самим богом не советуются. Мол, мы сами знаем, кто достоин, а кто нет.

— Ха-ха-ха! Демократия в чистом виде! Светка, ты богоборец похлеще Толстого! Его анафеме предали, тебя бы тоже не минула чаща сия!

— Чаша, грамотей!

— Не, именно чаща — выгнали бы из деревни православные как в сказке о семи богатырях, да в чаще и привязали к дереву. За богохульство.

— А тебе бы только скалиться. И вообще, меня Светкой уже лет двадцать никто не называл.

— Извини, перед глазами всё еще твоя мордочка неумытая стоит. Что ты та самая Светка осознал, а что сорок лет прошло — никак. Прости.

— Да ладно, мне не обидно, я за другое переживаю.

— Про что?

— По легенде ты мой двоюродный племянник. Родных-то моих племяшей все тут знают. Знали. Вот и прикинь, назовёшь Светкой при посторонних — вся легенда насмарку.

— Блин, вы тут все такие продуманные или только ты выделяешься на общем фоне? Мне бы и в голову такое не пришло.

— Так тебя и воспитывали так — вперед, за Родину с шашкой наголо!

— А у вас не так?

— У нас всё иначе — причём «иначе» было сказано с ударением на первом слоге — ползком за кочкой, в канавке, из-за угла — к своей цели.