Прекрасное табу (СИ)

— У тебя два варианта. Первый — уйти самой от него, разбив ему сердце. Он будет тебя ненавидеть за это, но не знать всей правды. А второй — он узнает о нас, а о тебе все узнают нелицеприятную легенду, что ты в свободное от работы время подрабатываешь элитной проституткой. Я и видео для прессы уже подготовил и сутенёра одного даже сдам. Не пожалею парня для этого, — мерзко усмехнулся. — Давно мутит у меня за спиной, переманивая клиентов из клуба. Крыса. Решил свой бизнес сколотить за мой счёт, — Михаил сделал паузу, поняв, что это было лишнее отступление. — Я сделаю тебе волчий билет. Тебя ни в одну компанию не примут. Как думаешь, много вариантов для заработка на жизнь у тебя останется? Я уничтожу Атаманцева. Заберу у него всё. Может, тогда он и простит тебя, и вы воссоединитесь в шалаше, но моё эго будет удовлетворено. Зато проверите свою любовь. Насколько она сильна, чтобы поверить, принять, простить, жить как нищеброды в маленькой квартирке и впахивать за мизерную зарплату, — он мерзко рассмеялся, и от этого смеха внутри меня всё перевернулось от отвращения. — Чёрт! Как это романтично. Никогда не думал, что стану таким сентиментальным. Аж слезу пустил.

Я закрыла глаза, закусив губу. Этими словами он выбил воздух из моих лёгких. Грудь сжало неимоверной болью. Дышать стало тяжело. Хотелось выть от бессилия.

— Если… если я выберу первый вариант, ты оставишь Стаса и его компанию в покое?

— Если хорошо попросишь, — усмехнулся и низким томным голосом добавил: — я подумаю над этим. Сделаешь вид, что без ума от меня, и будешь выполнять роль покорной и очаровательной любовницы. И не только на публике, малышка, но и в моей постели. Всегда и безотказно.

— Мне нужно время, чтобы объясниться с ним, — еле слышно произнесла, почти задыхаясь.

— Зачем?

— Я не могу просто уйти, тем более, в такой тяжёлый момент для него.

Соколовский выдерживал паузу, и я слышала его дыхание, затяжку.

— У тебя один день, — отчеканил и сбросил звонок.

По моим щекам уже сползали горячие струйки слёз. Хотелось рыдать навзрыд, кричать воем от бессилия, но тугой ком до боли сжал горло, и я не могла выдавить из себя ни звука. Какой же он отвратительный подонок! Играет чувствами, жизнями людей словно стратег в игре, только, отнюдь, не в виртуальной. Ему определённо доставляет наслаждение причинять людям душевную боль. Он словно питается негативными эмоциями, испытывает удовольствие от подчинения его правилам, от унижений.

Представляла, что скажу Стасу, вспоминала счастливые моменты, которые мы провели вместе, и внутренности резали осколки битого стекла, душа разрывалась в клочья. Боль пронзала меня всю. С ума сходила от мысли, что должна причинить боль любимому мужчине, отказавшись от него, да ещё и уйдя к его врагу. Меня стало мутить от нервного напряжения.

Нет… нет… я не могу… Я должна быть сильной… Я всё расскажу ему. Расскажу, что Соколовский меня шантажирует моей репутацией, бизнесом Стаса. Он поймёт. Не может не понять. Стас сказал, что никогда не откажется… не бросит… защитит… Он говорил, что умрёт без меня…. Он любит… Он защитит меня… Нужно только всё рассказать.

Приняв ночью твёрдое решение, утром собралась на работу. По дороге в офис позвонила Стасу, но он не ответил. Не выдержав нервного напряжения, решила отправить ему голосовое сообщение:

— Привет. Стас… мне нужно с тобой поговорить… Я… я давно собиралась… — шумно выдохнула и дрожащим голосом продолжила: — Помнишь, говорила, что мне нужно сказать тебе очень важное. Но… наш уикенд… он был прекрасен, и я… я не решилась. И сейчас… Я понимаю, что у тебя сейчас другие заботы, такое горе… я… Прости, но я больше не могу откладывать этот разговор.

Всю дорогу ждала от него ответа. Хоть маленькое сообщение… Ничего. Только ближе к обеду увидела, что он прослушал моё сообщение, но не ответил, и сердце заныло от боли. Неприятное гнетущее предчувствие уже выворачивало меня наизнанку.

Решила проверить у себя ли Стас и направилась к нему. Светланы Николаевны не было на месте, а в приёмной я встретила Беркутова, который вышел из кабинета генерального. Он посмотрел на меня с какой-то странной ухмылкой и преградил путь.

— А вот и наша прекрасная соблазнительница, — он опустил откровенный взгляд в декольте моего платья. — Может…

— Софья Андреевна, — прервала его Светлана, появившаяся за спиной зама, — Станислав Викторович как раз велел вас вызвать.

Слова Беркутова меня насторожили. Предчувствие катастрофы только усилилось. Посмотрела на женщину и натянуто улыбнулась. На её лице не было ничего необычного. Так же приветливо улыбнулась мне и прошла к своему столу.

— Проходите, он вас ждёт, — добавила она, положив блокнот на стол.