Прекрасность жизни

Однажды Мирзликин гулял, скрипя снежком, и вдруг увидел на столбе около стадиона "Динамо" раскрашенный яркими акварельными красками фанерный лист. Лист висел. Лист гласил. На листе было написано:

29 ФЕВРАЛЯ ВСЕ ПРИХОДИТЕ НА ПРОВОДЫ РУССКОЙ ЗИМЫ. БУДУТ:

БЛИНЫ, ПЕЛЬМЕНИ, ШАШЛЫКИ, РЫБА, ВОДКА,

ПОРТВЕЙН, ПИВО.

КАЖДЫЙ МОЖЕТ:

КАТАТЬСЯ НА ЛОШАДЯХ-ТРОЙКАХ,

ЗВЕНЕТЬ БУБЕНЦАМИ.

ЭТО НИКОМУ НЕ ВОЗБРАНЯЕТСЯ.

ЖИВЕЙ!

РАБОТАЮТ:

БУФЕТЫ, ИГРЫ, ШУТКИ, ТАНЦЫ, АТТРАКЦИОНЫ.

ХОРОВОД ГУЛЯНИЙ!

СОРЕВНОВАНИЕ!

ВСЕ СКОРЕЙ НА ПРАЗДНИК!

СОСТОИТСЯ В 10 УТРА НА СТАДИОНЕ "ДИНАМО"

То есть как это? Как это так было написано? Конечно же не так. Разве может быть написано так? Столь игриво никак не может быть написано... Водка, портвейн, пиво, вино вообще не может быть написано, согласно антиалкогольным устремлениям. А фанерный лист? Вот я утверждаю, что он висел. А ведь он вовсе и не висел. Он был приколочен длинными гвоздями к столбу. Столб был деревянный, лист - фанерный, гвозди - стальные. Небо тоже было. Стального цвета серое февральское небо.

Конечно же не так было написано. Аккуратнее, суше все было написано, хотя, разумеется, и с претензией на ухарство и якобы непонимание очевидной данности: полной и окончательной канцеляризации современного русского языка. Мы, дескать, по-нашему, по-простому, по-народному, как раньше. Ох и дураки!..

Ну а с другой стороны, откуда мне точно знать, как там и что там точно было написано, когда всю нижеприведенную историю мне рассказал Мирзликин, человек с поломанной головой. Вполне возможно, что все вышеприведенные фразы как-нибудь неправильно преломились в поломанной голове Мирзликина, после того как он ее себе поломал.

Фу! Фу! Какая ерунда! Какая чушь! "Преломились в поломанной голове"! При чем тут поломанная голова? Обычная история, обычный человек - зачем ему что-то помнить? Человек вообще ничего не помнит. Человека учат, учат, бьют его по голове, а он все равно ничего не помнит. А зачем? Нет, вы скажите зачем? Человек вполне имеет право не помнить ничего. Он это право, можно сказать, заслужил в труде и в бою. И отнять у него это право было бы не только глупо, но и бессовестно. А может, даже и опасно...

Какая ерунда! Какая глупость! Какая чушь! Глупо. Глупо все. Глупа, например, до безобразия эта моя последняя дурацкая фраза:

"А может быть, опасно". Дурацкая и многозначительная. Вернее, даже и не многозначительная, а обыкновенная дурацкая и бессмысленная фраза. С такими фразами действительно можно черт знает до чего дойти, так что действительно может стать опасно. Лучше - снова о Мирзликине.

Мирзликин, умный, лысоватый молодой человек лет двадцати пяти от роду, однажды гулял в своем сером болгарском пальто по морозным улицам своего родного города. И вдруг увидел на столбе около стадиона "Динамо" раскрашенный яркими акварельными красками фанерный лист. Лист гласил:

ПРОВОДЫ РУССКОЙ ЗИМУШКИ-ЗИМЫ.

Мирзликин, в своем сером болгарском пальто, глубоко, искренне любил жизнь народа, но всю жизнь ломал голову - а что это означает - "жизнь народа"? "Почему дуализм? - думал умненький Мирзликин.- Почему, например, на античных масках одна харя обязательно смеется, когда другая плачет? Нет, с этим решительно надо кончать,- думал молодой человек, занимаясь в библиотеке под мраморным бюстом.- А чтобы кончать - это надо изучать, а чтобы изучать - это надо любить!" - так думал Мирзликин, пока окончательно не поломал себе голову. И теперь, когда ему хочется об этом думать, он думает совершенно о другом. Это у него такая вроде как бы приобретенная болезнь, которую он приобрел во время падения с вертикального шеста и за которую он мог бы попросить извинения, если бы правильно соображал. А может, и не болезнь, а просто привычка.

В детстве Мирзликин был напуган воображаемым волком, рассказанным глупой няней детсада простушкой Феклой, и он твердо решил с этим волком бороться. Но потом однажды он поломал себе голову, гуляя в сером болгарском пальто. Вот так-то...

Нет, я все же чувствую, что вы меня неправильно понимаете. Вы, наверное, думаете, что он ущербный. А я вас прошу: вы только не подумайте, Бога ради, что он какой ущербный, Мирзликин. Нет, нет и нет! Он наоборот очень даже полнокровный. Это доказывается хотя бы тем, что он не очень глубоко все чувствует. Я однажды рассказывал Корифееву про Мирзликина, и тот сказал, что Мирзликин - персоналист. Когда же я поинтересовался по малообразованности, что такое персонализм, Корифеев запел про Эразма Роттердамского, Эдика Прусонова, поэта Клещева. А я думаю, что никакой Эразм, никакой Эдик, никакой поэт Клещев ничего бы не поняли про персонализм и Мирзликина, если бы им показать Мирзликина или хотя просто предоставить возможность выслушать его бредни.

Дело в том, что Мирзликин родился в семье...