Прекрасные наполовину

Грэг вернулся в свой фургон только поздним вечером. Он снял парик, клоунский нос, цветной костюм с забавными пуговицами, а затем умылся. Грэг хотел было пожарить себе яичницу на ужин, но чувство голода у него пропало, возможно, из-за сильной головной боли. Он зачем-то взял со стола ложку, оставленную им ещё утром. «Да пошло всё к чёрту!» – родилась в его голове мысль, и Грэг с непонятно откуда взявшейся агрессией кинул ложку прямо в стену. Раньше, лет пять назад, он не часто срывался, но сейчас приступы гнева преследовали его почти после каждого выступления, виной тому были неприятные воспоминания.

Сегодня, во время представления он опять вспомнил о своём отце, нет, вернее не об отце, а об отчиме. У них были не самые приятные отношения. Отчима своего Грэг никогда не называл папой, всегда по имени. Звали его Россом. Если бы Грэга попросили охарактеризовать Росса, то он, наверняка, бы первым делом сказал, что отчим его – человек странный. Характер его действительно был странным: он то был спокойным, то непонятно от чего злился, вернее, причина его злости, конечно, присутствовала, но она казалась такой незначительной, что ярость Росса становилась просто смешной. Грэга в детстве всегда бесила эта злость отчима, возможно, она как вирус передавалась и ему. В приступе гнева Росс часто кидался какими-нибудь вещами, что-то ломал, так теперь иногда поступал и Грэг. Память Грэга сохранила один случай из детства, он хорошо запомнил, как мама и отчим в буквальном смысле дрались, они тогда как раз спорили о деньгах, ну знаете, кто больше зарабатывает, кто больше тратит, и тому подобное…

– Сволочь! – вырвалось изо рта Грэга. – Самая настоящая сволочь!

Потом до Грэга дошло, какие причины были для всей этой непонятной ярости Росса. Во-первых, это, как было замечено, проблемы с деньгами, отчим зарабатывал меньше мамы, но в каком-то смысле, он ведь не был виноват в этом. Во-вторых, это вечный контроль со стороны родителей Росса, они люди пожилые, и постоянно нуждались в помощи, но при этом им нужно было непременно всё знать, всё, что творится в семье сына. Они начинали совать свой нос во всё подряд, казалось, им было интересно даже то, сколько времени Росс сегодня провёл в туалете. Ну как при таком диком контроле не сойти с ума? Контроль родителей, недовольство жены доводили Росса до дрожи, он ломал мебель, бил посуду.

Как-то раз Грэг привёл к себе в гости пару друзей, но как потом оказалось, он выбрал неудачный для этого день. Росса опять начало всё вокруг раздражать, и он прямо на глазах друзей Грэга сломал стул.

У Грэга началась дрожь. Он вспоминал события того злосчастного дня, думал о том, как же ему тогда было стыдно перед своими приятелями. Дрожь от тела перешла в руки, и Грэгу захотелось взять что-нибудь и сломать, неважно что, лишь бы только сломать. Он взглянул на маленький табурет, и, поняв, что с ним ему вполне возможно справится, схватил этот табурет и принялся яростно бить его об пол.

– Так тебе и надо! – кричал Грэг. – Это тебе за то, что ты меня позорил! По-зо-рил ме-ня! – он чеканил каждое слово, ударяя об пол табуретом.

Вскоре послышался треск, и Грэг заметил, что одна ножка у табурета почти отвалилась. Он оторвал её, откинул табурет в сторону и начал бить себя этой ножкой по голове. Но после трёх ударов, голова заболела.

– Боже, за что? За что? – заорал Грэг, но после его неожиданно настигло какое-то странное умиротворение, позлился и хватит.

Он присел на пол. В висках невероятно громко стучала кровь. Озираясь вокруг, смотря на табурет со сломанной ножкой, Грэг подумал: «Интересно слышал ли меня кто-нибудь?» Встав с пола, он присел на стул и обхватил руками больную голову.

В детстве Грэг прочёл как-то «Странную историю доктора Джекила и мистера Хайда» Роберта Стивенсона. Сейчас он понял, что он олицетворение доктора Джекила, тогда как Росс – мистер Хайд. В характере Грэга смешались два совершенно разных мира, две противоположные части.

Грэг почувствовал, что новый приступ гнева начинает овладевать им. Он вспомнил, каким его отчим был в старости. Старея, Росс постепенно превратился в расиста. Кстати, он был, как это говорится, чёрным, и, прознав как-то раз, что одного его соседа, который не отличался от него цветом кожи, убили, при чём довольно жестоко, Росс загорелся желанием извести всех белых с Земли. Иногда, когда Грэг вспоминал своего отчима недобрым словом, он всерьёз задумывался, а не податься ли ему в Ку-клукс-клан. Но нет, скорее всего, это нужно было делать раньше, когда он ещё жил с Россом.

«Интересно, что бы сказал Росс, если бы он сейчас увидел меня? – спросил сам себя Грэг. – Наверное, сказал бы: «Что за клоун передо мной!» Ему стало смешно от этой мысли. «Что за клоун передо мной!» – повторил Грэг.

Будто вспомнив что-то очень важное, он быстро поднялся и направился к маленькому комоду, стоящему у стены. Он принялся что-то отчаянно искать в одном из ящиков.

– Вот он! Вот он! – торжествующе произнёс Грэг, когда это что-то было найдено.