Прекрасный белый снег (СИ)

Под быстрый перестук колёс они ехали ещё примерно с полчаса, и Венька уже почти смирился. "Ладно, — думал он, — вернёмся, Светку где-нибудь устрою на ночлег, а сам до Гдыни и обратно, за деньгами." Он вроде уже совсем расслабился, даже взял конфетку и прикрыл глаза, как вдруг, совершенно неожиданно заметил: странная какая-то наступила тишина. Он посмотрел в окно, потом на Светку, вновь в окно, и в ту же секунду оба, не произнеся ни слова вскочили и побежали в тамбур. Он дёрнул ручку двери, вниз вывалилось маленькое, в три ступеньки выкатное вагонное крыльцо, и на ходу уже, сначала она а следом он, они по очереди выпрыгнули в заросшее невысокой травой болотистое поле.

Чистое с утра июньское голубое небо затянули серенькие тучки, начинал накрапывать меленький противный дождик. Невдалеке, метрах в пятидесяти от них виднелась какая-то дорога, там ехали машины, с длинными протяжными гудками одна за другой проносились фуры, они же, так и ни сказав ни слова, смотрели друг на друга и хохотали. Да они просто ржали как умалишённые, взявшись за руки и глядя друг на друга счастливыми глазами. На вечерний поезд они уже не успевали...

Когда они добрались до Варшавы совсем уже смеркалось, водитель фуры, пожилой поляк, сжалившись подобравший двух этих мокрых чуть не до нитки и абсолютно при том счастливых странных русских, довёз их до огромной стоянки дальнобойщиков на городской окраине, от денег отказался. В конце широкой, почти наполовину забитой грузовиками, рядов наверное в шесть площадки, светлыми окнами выделялось маленькое кафе при небольшом, в три этажа отельчике, слева, полукруглыми железными бочонками виднелся кемпинг для водителей.

Дождь к тому времени совсем почти закончился, и хотя в кабине ребята отогрелись, одежда их тем не менее, до сих пор не высохла: под проливным дождём они простояли не меньше получаса.

Они присели за столик у окна, подальше от излишне любопытных глаз, редкими каплями, уже на исходе барабанил дождь по подоконнику снаружи, в кафе было тепло и тихо. Довольно скоро им принесли большой, пузатый, пахнувший из-под неплотно прикрытого нутра цветущей степью чайник, и сразу целую бутылку горьковато-сладкого, какого-то зелёного ликёра. Он понемножку подливал крепчайшую, с запахом мяты и полевых каких-то трав зеленовато-масляную густую жидкость в высокие глиняные кружки с чаем, и терпкое ароматное подобие глинтвейна жарким теплом разливалось от живота и куда-то дальше, вверх.

Довольно скоро Венька почувствовал что захмелел, изрядно. Он окончательно согрелся и всё вокруг, и Светка, и эта барменша-керовничка за полукруглой стойкой, и странные эти, немногочисленные немцы и поляки за соседними столами, всё это кафе для дальнобоя теперь казалось ему каким-то близким, тёплым и родным. В табачном дыму всё вокруг кружилось и плыло, пьяными глазами он смотрел на Светку и понимал уже: ни в какое Старомясте они сегодня не поедут.

— Пшепрашами, паньство, — чья-то рука легла Веньке на плечо, — чи пан есть в пожондку? (Извините, пан в порядке?)

— В пожондку, в пожондку, — проснулся Веня. — Задремал похоже...

Над ним, с внимательной, немного озабоченной улыбкой стояла пожилая керовничка. Светка напротив, головой на сложенных руках дремала за столом.

— Может паньство желает отдохнуть? — продолжила барменша, — у нас прекрасные комнаты для отдыха. Совсем недорого...

Светку он решил пока не мучить: "Пусть лучше поспит немного, как-никак, на ногах с шести утра, да и денёчек выдался насыщенный", — подумал Венька, и вместе с керовничкой поднялся узкой лестницей на второй этаж. По обе стороны небольшого коридорчика располагалось с десяток номеров.

— Чи паньство с душем желает, чи подешевле? — взглянув вопросительно на Веньку поинтересовплась керовничка.

— С душем, с душем, — успокоил он её. — Сколько будет стоить?

Она назвала какую-то, не очень большую сумму, из кармана передника достала связку маленьких блестящих ключиков, открыла дверь одной из комнат: "Проше паньство, не стесняйтесь. Смотрите..." Комната ему понравилась, вся в мягком ковролине, уютная, хоть и небольшая, прихожая чуть больше телефонной будки, и весь в зелёном кафеле, с крохотной раковиничкой, туалетом и душевой кабинкой за раздвижными полукруглыми дверями маленький санузел. Широкая двуспальная кровать, прикроватный столик-тумбочка, ночник и шкафчик для одежды. "Что ещё нужно усталому челноку?" — казалось Веньке. Но главное, там был обогреватель, небольшая электробатарея, где можно было просушить влажные ещё одежду и бельё.

Светка внизу всё ещё спала, он сразу, хоть этого и не требовалось вовсе, заплатил за номер, чтобы не тратить утром время зря и заказал им ужин на двоих: копчёную свиную ногу, салат из зелени и помидор, варёную картошку...