Прекрасный яд

— Пойдем, книги могут подождать.

Я подумывал бросить в ответ какое-нибудь дерьмовое замечание, но мне было не до этого.

Схватив свою куртку стола, я жестом указал Калебу идти впереди. Его хитрая улыбка свидетельствовала о том, что он чувствует, что одержал надо мной верх. Ублюдок.

Выйдя из дома и запрыгнув в свой черный Aston Martin, я повез нас в город, где находился "Сокол".

Он гладкий, с черными кирпичами и яркими желтыми неоновыми огнями, кричащими "Слишком старались, но все равно вышло чертовски безвкусно", но Калебу, похоже, было насрать. Ему здесь нравилось.

Здесь воняло деньгами, и всегда был какой-нибудь подонок, нюхающий кокаин из сисек стриптизерш или делающий уколы. Да, не мое это.

Кивнув швейцарам, мы миновали очередь людей, ожидавших входа, и направились к большим стеклянным дверям.

Тяжелый грохот донесся до моих ушей, когда я шел по коридору "Сокола".

Потные тела приветствовали нас, когда мы вошли в главный зал, и толпы людей изо всех сил старались расступиться, пока мы шли к бару.

Должно быть, это был самый оживленный клуб, который я когда-либо видел. Я ненавидел его. Ненавидел людей в целом, поэтому находиться среди такого количества было гребаной пыткой.

Калеб свистнул через стойку милой девушке в ярко-розовых шортиках. Она подмигнула ему, прежде чем вручить ярко-голубой напиток парню, которого обслуживала, а затем направилась прямо к нему.

Раздался хор стонов, когда барменша подошла прямо к нам, позволив нам перепрыгнуть через очередь. Калеб бросил на них взгляд, который мгновенно заставил их замолчать. Люди знали, что здесь нельзя проявлять неуважение к Калебу или ко мне, и ничем хорошим это не заканчивалось, если ты совершишь подобное дерьмо.

Мы заказали два неразбавленных виски и прислонились к стойке, не обращая внимания на недовольные взгляды окружающих нас мужчин, слишком слабых, чтобы вымолвить хоть слово. Эти куски дерьма ничего для нас не значили, так что они могли пялиться сколько им заблагорассудится.

Калеб знал, что делает, когда запрыгнул в мою машину вместо того, чтобы взять свою, и заказал три текилы. Опрокидывая маленькие рюмки одну за другой.

— Привет, красавчик. — Высокая, великолепная блондинка с длинными ногами, положила свою красную, наманикюренную руку на плечо Калеба.

— Руби. — Калеб улыбнулся. Его глаза светились грехом. — Как ты сегодня?

Она пробежалась голодным взглядом по телу Калеба, затем повернула голову и сделала то же самое со мной.

— Теперь, когда я увидела вас двоих, стало еще лучше.

Руби, вероятно, могла заполучить любого парня, какого только пожелает. Она владела стрип-клубом, который принадлежал ее мужу до того, как он погиб в автокатастрофе, гоняясь за кайфом с какими-то придурками. Теперь у нее было бесконечное количество наличных, и парни пускали на нее слюни каждую ночь. Однако единственным парнем, который ее интересовал, был тот, кто ничего к ней не чувствовал и никогда не почувствует.

Калеб никогда бы не остепенился. В нем не было этого. Я никогда не видел, чтобы он заботился о женщине дольше, чем несколько часов, в течение которых он трахал ее.

— Давайте, пойдем куда-нибудь в более уединенное место.

Взяв бокал Калеба, Руби допила виски и жестом пригласила нас следовать за ней в одну из задних комнат.

Уединенная кабинка была отделана черным деревом и золотистыми бархатными диванами. Маленькие круглые столики стояли рядами перед ними. В центр каждого столика встроено ведерко со льдом.

С одной стороны комнаты стоял квадратный стол, а с другой — старый, винтажный проигрыватель.

Комната, казалось, перекрывала звуки музыки из клуба, чему я был даже рад, потому что сейчас они играли какое-то дерьмо, которое я все равно ненавидел.

Руби провела своими длинными, тонкими пальцами по старому проигрывателю, затем подняла иглу и включила один из альбомов, который уже был загружен. Я понятия не имел, что или кто играет, но из динамиков зазвучала медленная, чувственная музыка.

Мы с Калебом опустились на диваны, его взгляд был прикован к Руби, когда она начала покачивать бедрами. Черное мини-платье едва облегало ее задницу, а крошечные черные трусики-стринги были почти на виду.

Закрыв глаза и откинув голову назад, она облизнула губы. Золотистые волосы волнами рассыпались по ее стройной спине.

Калеб сидел, расставив ноги, откинувшись назад. Его глаза разгорались с каждым ее движением.

Я наклонился вперед, уперев локти в колени, продолжая попивать свой напиток. На моем лице было выражение скуки, потому что именно это я и чувствовал… абсолютную скуку.

Конечно, Руби была сексуальной, это было само собой разумеющимся, возможно, даже преуменьшением, но она не была маленькой птичкой, живущей под моей крышей, и именно это сводило меня с ума.

Я не хотел так сильно желать эту девушку, и ненавидел себя, потому что не знал, почему же так сильно желал ее. Она была упрямой и волевой, но казалось, что опасность взывала к ней, словно она была просто магнитом, притягивающим плохие вещи.