Прекрасный мир, где же ты

Он склонился и поцеловал ее. Ее голова на подлокотнике, его влажный язык у нее во рту. Она позволила ему раздеть себя, наблюдая, как его руки расстегивают ее юбку, стягивают нижнее белье. Он просунул руки ей под колени и закинул левую ногу на спинку дивана, а ступню правой опустил на пол, так что ноги ее оказались широко раскинуты, ее била дрожь. Ты очень хорошо ведешь себя, сказал он. Она мотнула головой и нервно рассмеялась. Он легко коснулся ее пальцами, не входя, и она вжалась бедрами в диван, закрывая глаза. Он проник в нее пальцем, и она выдохнула. Хорошая девочка, прошептал он. Просто расслабься. Он осторожно просунул второй палец, и она вскрикнула, тонким, срывающимся голосом. Шшш, сказал он. Ты такая умница. Она опять помотала головой, рот приоткрылся. Если ты и дальше будешь так говорить, я кончу, сказала она. Он улыбался, глядя на нее сверху вниз. Минуточку, сказал он. Еще не время. Он стал раздеваться, а она лежала с закрытыми глазами, по-прежнему закинув одно колено на спинку дивана. Можно в тебя? – сказал он ей на ухо. Она вцепилась ему в волосы на затылке. Я ужасно этого хочу, сказала она. Он на мгновение закрыл глаза, молча кивнул. Когда он вошел, она снова вскрикнула, прижимаясь к нему, и он замер. Я люблю тебя, сказала она. Он осторожно выдохнул и ничего не ответил. Глядя на него снизу вверх, она спросила: Саймон, тебе нравится, когда я это говорю? Смущенно, вымучивая улыбку, он ответил «да». Я чувствую, что нравится, сказала она. Он продолжил, задышал, над верхней губой и на лбу выступила испарина. Ну, я тоже люблю тебя, сказал он. Она посасывала свою губу, наблюдая за ним. Потому что я такая хорошая девочка, ответила она. Он гладил ее подушечкой указательного пальца. Хорошая, сказал он. Она опять закрыла глаза, губы беззвучно шевелились. Через несколько минут она сказала, что кончает. Дыхание ее стало шумным и прерывистым, тело напряглось в его руках, охваченное спазмом. Когда она кончила, он тихо сказал: Мне можно продолжить или лучше остановиться? Прости, обессиленно сказала она, тебе еще долго? Нет, я быстро, сказал он. Но можем закончить, если хочешь, все нормально. Она сказала, что можно продолжить. Он опустил руки ей на бедра, вдавил их в диван и задвигался внутри ее. Она была обмякшая, вся влажная, податливая, и только слабо вскрикивала время от времени. О господи, сказал он. И лег рядом. Они не двигались, медленно дышали, пот остывал на его коже. Она провела ладонью по его спине. Спасибо, сказал он. Она улыбнулась, скосив на него глаза. Не нужно благодарить, ответила она. Его глаза были закрыты. Конечно, сказал он. Но я благодарен. Не только… Я просто рад быть с тобой, счастлив, что ты приехала. Порой, знаешь, сидишь здесь вечером в одиночестве, и, если честно, так грустно становится. Или просто одиноко. Он сдавленно усмехнулся. Прости, не знаю, зачем я все это говорю сейчас, сказал он. Я очень рад, что ты здесь, вот и все. У тебя когда-нибудь бывало такое, что тебе делают что-то хорошее, а ты так признательна, что даже самой неловко? Не знаю, происходит ли так у других или это чисто мое? Не обращай внимания, я веду себя как придурок. Тут он сел и начал одеваться. Она лежала обнаженная и наблюдала за ним. Но я же не одолжение тебе сделала, сказала она. Это взаимно. Не оборачиваясь, он снова сдавленно усмехнулся и, кажется, вытер глаза. Я знаю, сказал он. Наверное, я просто признателен, что ты хочешь этого. Да что со мной не так, прости.

Ничего страшного, сказала она. Но я против, чтоб ты изводил себя.

Он встал, натягивая рубашку. Я в порядке, не волнуйся, сказал он. Может, бокал вина? Или по мороженому?

Медленно кивнув, она села. Конечно, сказала она. Мороженое было бы здорово. Он направился в кухню, а она одевалась и наблюдала за ним через спинку дивана. Сзади он казался высоким, рубашка слегка помялась, волосы в свете люстры мягко золотились.

Не знала, что у тебя мигрени, сказала она.

Не оборачиваясь, он ответил: Не часто.

Она застегивала пояс юбки. Когда у меня в последний раз была, я, лежа в постели, написала тебе, как, мол, все плохо, сказала она. Помнишь?

Он достал две ложки из ящика и ответил: Да, похоже, твои тяжелее моих.

Айлин молча кивнула. Наконец она сказала: Я включу телевизор? Можем посмотреть вечерние новости или еще что. Как думаешь?

Почему бы и нет.