Прекрасный Старый Мир

— Приветствую вас, уважаемые. Я — Ормонд Володимирович Терн, слушатель Академии Вильно имею честь представить вам свой проект. Ныне, видимый вами ранее аэростат поднимает летательный аппарат доставки зонда на высоту десяти вёрст. Собственно, дело сие абсолютно новое, прежде в Мире не проводящееся, с чем и связана секретность — ряд разработок имеют неприятные варианты применения. Милитантные, прямо скажем, а адекватной защиты от них мы не имеем.

— Например? — ожидаемо подал голос новый Легат, Валериан Антиохович.

— Например принцип движения. Как известно, плотность атмосферы земной падает с высотой, а на высоте в тридцать три тысячи верст, нам потребные, атмосферы нет, как факта.

— Погодите, Ормонд Володимирович, тридцать три тысячи? — осведомился Карлыч. — Это ж сколько нам ожидать, сутками?

— Отнюдь, Даросил Карлович, время выхода нашего спутника-зонда на заданную высоту займёт после воздушного, с аэростата осуществлённого старта пять часов с минутами, — ответствовал я, что вызвало гул и явные сомнения.

— Опытный образец показал характеристики движения, позволяющими в речь докладчика верить, — подал голос Всеслав Изяборыч, глава Академии.

С последним я, кроме представления на экспериментальном запуске не общался, но дядька тогда явно был впечатлён. Высказывание сие гул усилило, но сомневаться в словах не стали. А Легат явно задумался.

— Кроме того, есть ряд разработок, связанный с электрическими выпрямителями, — продолжил я, — Новым форматом связи, с эфиром не связанным. Впрочем, нужность последней, выявит полёт.

— Нужно, в любом разе, — ответствовал Легат да и ряд прочих поддержали. — Связь эфирная ряд недостатков имеет, главный из которых — закрытые и искажённые области. Как искусственные, так и естественные. Ежели есть вариант, позволяющий связь осуществлять невзирая на эфирные колебания — однозначно нужна, — подытожил он.

— А с чем связана столь большая высота? — заинтересовался один из учёных.

На что мне пришлось извлекать доску, модели и объяснять причину позиционирования на геостационарной орбите.

— Признаться, у меня были надежды, — после описания деталей, признался я. — Что спутник на подобной высоте будет иметь и практическое значение, кроме исследовательского. Он оборудован оптическим и температурными визорами. Но, подозреваю, практическая ценность такого наблюдения будет нулевой. Слишком высоко, — развёл я руками, под кивки Лавра. — Впрочем, увидеть это сможем мы и сами, — потыкал я лапой в экран.

— В успехе вашего эксперимента вы уверены? — уточнил глава Академии.

— Скажем так: спутник зонд выйдет на заданную орбиту. В этом я уверен, — в завуалированной форме принял я обязательства. — А далее, признаться, всё зависит не от меня, будет ли эфир в высях таков же, как на Земле? А ежели атмосфера Земли нашей ему препятствие? Да и булыжник какой, пустотный попасться может. Но это эксперимент и исследование, дающее нам массу важных данных.

— С последним и спорит грешно, Ормонд Володимирович, — выдал Всеслав Изяборович. — Впрочем, надеюсь разработки ваши будут ограничены не только вашими пустотными прожектами?

— Безусловно нет, — ответствовал я с кивком.

Пошли несколько вопросов, Даросил Карлович полюбопытствовал о «над Землёй приглядом», на что я описал низкую орбиту, где можно разместить цепочку сменяющих себя спутников. Но в прожектерство не ударялся, цифры не приводил: нужно дождаться успешного выхода на орбиту.

Тем временем эфирофон в куче оборудования ожил:

— Ормонд Володимирович, приём, — это я научил пилота «плохому», бросив взгляд на поморщившегося Лешего.

— Севяслав Юрьевич, Ормонд на связи, — выдал я.

— Высота девять тысяч шестьсот вёрст, довольно тяжко набирается, — отозвался пилот. — Возможно не выйдет подняться на заданную высоту.

— Некритично, но постарайтесь выйти на заданную высоту. — поморщился я.

Пробные запуски проблем не давали, видимо атмосферное что-то. Вот, тоже не учёл, посетовал я, надиктовывая Миле вопрос с атмосферой. Переговаривающиеся вполголоса наблюдатели подобрались вслушиваясь.

Через десяток минут эфирофон передал: «Отметка, стабильность удерживаю». А посмотрел через левое плечо на Лешего. Понял что не доплюну, убедился в отсутствии иных кандидатур на плевок на удачу, да и послал сигнал на старт, бухаясь к одному из экранов.

Ракета успешно отделилась, набирая скорость и высоту. Но объём информации был чрезмерен: скорость, ускорение, температура, угловое положение, гравитация… В общем, как я и говорил, данные, пока передаваемые эфирно, были непосильны для одного человека, будучи разделены на три потока.

— На данный момент, — через плечо, не отрываясь от экрана произнёс я. — Ракета набирает высоту, преодолевая земную атмосферу. На экране вы видите данные с датчиков, впрочем, подозреваю, зрелище не самое занимательное.

— Ну почему же, довольно занятное зрелище. Но на ближайшие пять часов, это будет перебор, — отозвался незнакомый голос.

— Рост температуры выше расчётов, — подала голос Мила, на что я подкорректировал подачу топлива. — Норма, — раздалось через минуту.