Прелестная наездница

Эван сидел в конюшне на тюке сена, который придвинули к стене справа от облюбованного ночным гостем окна. Он уже дважды влезал в конюшню именно здесь, и Эван надеялся, что и в третий раз ничего не изменится. Однако здесь он караулил уже пятую ночь и начинал терять терпение, но странный визитер не появлялся, хотя и должен был. Может, просто испугался, потому что дважды чуть не попался, или ждет, когда подрастет луна? Эван подозревал, что дело именно в этом, и очень надеялся, что сегодняшней ночью так называемый вор вернется: луна была почти полной.

Глаза уже закрывались, бороться со сном становилось все труднее, как вдруг он отчетливо услышал удар по стене. Эван мгновенно выпрямился. Тело напряглось в готовности схватить неизвестного визитера, чтобы раз и навсегда покончить со всем этим.

Он не спешил. По всем признакам это и вправду мальчишка, так что справиться с ним труда не составит, ну а если это леди Теодора, и того проще.

Эван, настороже, но совершенно спокойный, пригнулся, глядя, как со скрипом приоткрывается окно и в него протискиваются плечи и торс незваного гостя. Во всем черном он был практически незаметен, так что ничего удивительно, что конюхи не сумели разглядеть его на лугу. Воришка протискивался все дальше, и Эван в свете луны рассмотрел бриджи и сапоги, а вот лицо разглядеть пока не мог.

Эван дождался, когда непрошеный гость заберется на подоконник и приготовится спрыгнуть в конюшню, и протянул руку, приготовившись схватить воришку, если тот попытается нырнуть обратно в окно:

— Добрый вечер.

Похоже, голос его напугал злоумышленника так, что тот пошатнулся на подоконнике и рухнул вниз, ударившись о землю. Отчетливо послышался треск ломающейся кости, потом то ли крик, то ли стон.

Маленькая фигурка на полу скрючилась от боли, и Эван поморщился. Сомнений не было — незваный гость, кто бы это ни был, сломал ногу.

Эван негромко выругался и зажег фонарь, который прятал под одеялом. Стало светло.

— Повредил ногу? — Он опустился на колени рядом и потянулся к нему, намереваясь посмотреть, что там, но тот тихо и в то же время твердо сказал:

— Не трогай меня!

Эван отдернул руку, хотя даже по голосу еще не мог сказать точно, мальчишка это или леди Теодора, и жестко потребовал:

— Кто ты? И что здесь делаешь?

— Не твое дело! — раздалось в ответ. Если это леди Теодора, то явно старается не выдать себя манерой разговаривать.

— Напротив, — возразил Эван, — как раз мое. Видишь ли, я хозяин этого имения, и, если не хочешь, чтобы передал тебя констеблю, расскажешь, зачем уже не в первый раз проникаешь в мою конюшню.

Бедолага попытался встать, намереваясь, вероятно, сбежать, но тут же рухнул на пол, на сей раз совершенно по-женски вскрикнув, потом, страдальчески поскуливая, дерзко заявил:

— Ну так зови констебля!

Сомнений больше не было: это не мальчишка.

Эван сел на пятки и некоторое время молча рассматривал незваную гостью. Похоже, констебля она не боится. А если даже и боится, у нее здорово получается маскировать страх под напускной бравадой. Рот искривлен от боли, но картуз натянут так низко, а подбородок так глубоко спрятан в шейном платке, что Эван не был до конца уверен, что это леди Теодора.

Но имелся способ это выяснить.

— А что, если вместо констебля я вызову доктора, чтобы осмотрел ногу? — предложил Эван.

— Нет! — в панике возразили ему определенно женским голосом.

Эван понял: если это леди Теодора, то куда больше испугается встречи с доктором, чем с констеблем, потому что тот попросит снять бриджи.

— Так кто ты? — повторил Эван, прищурившись.

Она скрипнула зубами, но не ответила.

— Ну что ж, ты не оставляешь мне выбора. Придется отнести тебя в дом и пригласить доктора.

— Нет! — Она опять попыталась встать, но тут же упала.

— Ты, случайно, нож не прихватила? — поинтересовался Эван на всякий случай.

— Нет! — почти выкрикнула Тея.

— Прости, но я не готов принимать твои слова на веру. — И он протянул к ней руки, явно намереваясь ощупать бока.

Она возмущенно пискнула, а потом потребовала:

— Отцепись от меня, негодяй!

О да, это определенно леди Теодора, вне всяких сомнений.

Эван передумал ее обыскивать и, не допуская возражений, прихватив фонарь, поднял незваную гостью на руки, стараясь не причинить боль. Несмотря на все предосторожности, Тея морщилась и тоненько поскуливала, но Эван видел, что девушка стойко преодолевает боль, и это было достойно уважения. Не каждый мужчина смог бы такое вытерпеть.

Едва подхватив ее на руки, Эван окончательно уверился в том, что это леди Теодора, а не какой-то там мальчишка. Во-первых, от нее пахло женщиной: он сразу же учуял легкий аромат духов. Во-вторых, ее выдавало мягкое нежное тело, а когда Эван прижал ее к себе чуть сильнее, отчетливо ощутил сквозь рубашку груди.

Он негромко выругался. О чем только эта дерзкая девчонка думала! Сломанная нога — меньшая из возможных бед: мистер Херефорд запросто мог подстрелить ее.