Прелестная обманщица

– Почти не произошло, Ябыл удивлен, когда они с Люси обменялись лошадьми. Ну и лошадь, на

которую села ваша сестра, понесла.

Доминик резко выпрямился в кресле.

– Компаньонка кинулась ей вслед, а я был очень далеко... Но все обошлось: вашу сестру спас

молодой офицер.

– Вы его знаете?

– Нет. В городе полно всяких офицеров. Но, если желаете, я узнаю, кто он.

– Нет, спасибо. Я вам весьма обязан, однако сам найду его и поблагодарю.

– Вам следует подумать об этой девице. Она неподходящая компаньонка для благовоспитанной

юной леди. Совершенно неподходящая. Не могу понять, зачем вы ее наняли.

Доминик тоже не знал, зачем, но виду не показал.

– Мисс Вудхилл дальняя родственница, наши отцы были кузенами, – сказал он. – Перёд смертью

ее отца я пообещал ему позаботиться о ней и теперь не могу не сдержать слова. Она будет жить у нас

столько, сколько пожелает.

– Ваша щедрость вас погубит. Если хотите добра вашей сестре, то поскорее откажитесь от услуг

этой мисс Вудхилл.

– О, вам не стоит тревожиться, – ответил Доминик, изо всех сил стараясь сохранить любезный

вид. Интересно, а что делал этот старый распутник Кларенс в парке в столь ранний час? Наверняка

возвращался домой после ночи, проведенной с любовницей. – Я в состоянии сам справиться со своими

домашними делами. То, что произошло в парке, – неприятная случайность, от которой никто не

пострадал. Сегодня же будет приобретено новое дамское седло. – С этими словами Доминик

откланялся.

Он понятия не имел, почему придумал историю о том, что мисс Вудхилл его родственница. Он

сам себе дивился. Но главной причиной, почему он это сделал, было желание защитить мисс Вудхилл.

Теперь, когда он соврал о том, что она – родственница, выгнать ее будет совершенно невозможно, да,

впрочем, он и не хочет этого. Ему безразлично, кто она и откуда появилась. Если Гринуэй вернется со

сведениями, порочащими ее, он не станет его слушать.

– Доминик! – раздался голос Берти. – У тебя такой вид, словно ты потерял состояние.

Доминик поднял голову.

– А, это ты, Берти. Не возражаешь, если мы не будем сегодня играть? У меня что-то нет желания.

Берти усмехнулся.

– Проблемы с женщинами? Можешь излить мне душу.

Доминик так и сделал. По крайней мере, изложил факты. О своих чувствах он умолчал, так как

сам не мог в них разобраться.

– Я заинтригован и раздражен, – сказал он. – А тут еще Кларенс и его всюду сующая свой нос

жена с их советами. Теперь и речи не может быть о том, чтобы уволить мисс Вудхилл. Они подумают,

что я сделал это по их настоянию.

– Значит, она остается. Доминик, дружище, ведь на ее содержание ты потратишь не больше, чем

на содержание лошади, правда?

– Правда, но с ней столько проблем. Она не делает ничего преднамеренно дурного, просто не

понимает: то, что позволено в Индии, здесь вызывает осуждение.

– Выходит, что она тебя просто одурачила, мой друг.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Она хорошенькая, не так ли?

25

– Ох, Берти, это глупо. Подобное мне и в голову не приходило. Я помолвлен с Софи, как тебе

известно. А мисс Вудхилл – благовоспитанная леди.

– Леди? Откуда тебе это известно?

– Я не совсем в этом уверен и поэтому попросил Гринуэя навести справки в Калькутте. Если она

вообще там жила.

– В этом можешь не сомневаться. Ее брат так и сыплет индийскими словечками. Чертовски

трудно порой его понимать.

– С ним тоже неприятности?

– Нет. Я не жалуюсь на его работу, а наездник он первоклассный. Когда я последний раз был

дома, старший конюх позвал меня посмотреть, как парень управляется с Нельсоном. Должен сказать,

что с ним я наверняка выиграю скачки. Собираюсь выставить их на июльском заезде. Поскольку и

лошадь и жокей неизвестны публике, их шансы выиграть велики. Поставь на него, Доминик.

– Может, и поставлю, но это не имеет отношения к моим трудностям.

– Не вижу никаких трудностей, старина, – весело заметил Берти. – Скоро возвращается Софи и

возьмет под свое крылышко обеих девушек. Вдобавок расскажет тебе об индийских родственниках.

– Но она никогда не упоминала ни о каких индийских родственниках.

– Это не секрет. У ее отца был младший брат, который после скандала уехал в Индию. Кажется,

он кого-то убил. Это произошло очень давно, когда мы с тобой еще и ходить-то не умели, но я помню,

как об этом говорили родители. Теперь все забыто, и неудивительно, что Софи ничего тебе не

рассказывала. Она вообще может об этом не знать.

Хотя Монтфоресты принадлежали к аристократии, а Косгроувы – к сословию мелких

землевладельцев, они были близкими соседями и дружили. Берти знал Софи с раннего детства, и

именно он познакомил ее с Домиником, когда она гостила у них дома. Вскоре Доминик по уши

влюбился в Софи. Этот союз устраивал родителей, особенно виконта Монтфореста, который не одобрял

дружбу дочери с Берти.

– В таком случае я ничего ей не скажу, – заявил Доминик. – Но в одном ты прав – Софи приберет

девушек к рукам.

* * *

Эмма с Люси сидели в гостиной и готовили приглашения на ее бал дебютантки, который должен

был состояться через две недели, как раз в начале светского сезона. Они надписывали карточки