Прелюдия: Империя

Зинтрисса была одним из четырех изначальных имперских королевств. Ее территория делилась на три части. Прибрежный юг: полностью имперский, равнинный, богатый и плотно населенный. Центр: наполовину населен народностями шжи, у которых была своя собственная древняя культура, они по расовым признакам, и по поведению коренным образом отличались от имперцев. Равнинные шжи подчинялись Зинтриссе, а горные были независимы. Шжи в большинстве своем были коренастыми людьми грубого сложения, с большими головами, желтокожие, узкоглазые. Волосы заплетали в косу, носили штаны, рубашку и халат, а на голове шляпу. Язык у них коренным образом отличался от старкского, и даже письменность была почти своей: они пользовались Высокими знаками Древнего языка, но к ним добавили еще множество своих иероглифов. Ели они почти все: и червяков, и слизняков, и собак, и кошек, и крыс, и сорняки с полей.

Шжи славились как бесстрашные и выносливые воины, их полководцы хранили традиции древнего военного искусства. Их крестьяне были известны фанатическим трудолюбием, ремесленники — исключительно тонкими умениями: они могли по двести лет делать одну и ту же вазу, зато изделие выходило достойное королей. Но после серии поражений от основателей Империи царство Шжи распалось на множество княжеств, которые больше враждовали друг с другом, чем с соседями. Иногда шжи временно объединялись, как сейчас, но после гибели авторитетного царя либо полководца немедленно вновь вцеплялись друг другу в глотку.

Север Зинтриссы: практически военное предполье. Имперцы контролировали там лишь форты на дорогах и несколько городов. В степях и лесах жили воинственные племена варваров, если и признававших власть Империи, то формально.

На юге Зинтрисса граничила с княжествами королевства Айвайи, на востоке с Шжи и со степняками, на севере с королевством Колина, на западе со Старквайей и Хиррой. Из-за плохо освоенных территорий, армия Зинтриссы в нормальное время была раза в три слабее старквайской, но сейчас старквайцы были разделены своей междоусобицей, а Зинтрисса договорилась о союзе с единым Шжи.

Принц Атар собрал свой совет.

— Благородные граждане! Я должен поставить перед вами один вопрос. Если король отдает свое королевство врагу ради того, чтобы справиться с рокошем, который он мог бы погасить, честно выполнив требования подданных, как мы должны себя вести? У нас есть три пути. Прекратить военные действия с королем, не начинать их с Зинтриссой и смотреть, как она будет медленно и с аппетитом пожирать наши земли, рассчитывая, что нас она не тронет. Воевать с Зинтриссой и с королем одновременно. Выбросить из королевства наглых пришельцев из Зинтриссы, а с королем прекратить военные действия. Прошу высказаться, кто за какой план действий.

Большинство совета высказалось за третий план: спасение родины важнее сиюминутных целей, с королем можно довоевать и потом. А принц, когда совет уже собирался расходиться, неожиданно вновь поднялся.

— Я хочу воспользоваться тем, что на совете присутствует капитан Тронаран, докладывавший нам о положении на границе. Благородный А Тронаран, я при всех прошу у тебя руки твоей непорочной дочери Арлиссы. Поскольку я нахожусь в состоянии рокоша, я свободен от всех ограничений в области брака, накладываемых на высокородную персону законами и обычаями, и предлагаю ей полноправный и торжественный брак. Поскольку мы воюем и не знаем, что будет послезавтра, я предлагаю венчаться завтра же.

— Мы с дочерью даже не думали о таком, — произнес ошеломленный Тронаран. — Я не могу дать ответа, не спросив ее.

— Ну так немедленно иди и спроси! А членам совета я приготовил угощение, танцовщиц и музыкантов, чтобы они тебя дождались и были свидетелями торжественной помолвки.

Напор принца был колоссален, он даже не рассматривал возможность отказа. А Тронаран, напротив, не был уверен в согласии дочери. Но Арлисса, которая почти каждый день, когда принц был в городе, виделась и разговаривала с ним, столь же решительно согласилась. Она пришла с отцом на совет и сказала:

— Если бы было обычное время, я выждала бы, чтобы окончательно понять, люблю ли я его и любит ли он меня. Но война требует от нас решать немедленно. Я говорю "Да"! И я буду верна ему до смерти.

На следующий день принц торжественно обвенчался. Еще через день он отбыл отбивать крепость Кулисар. От своей жены он на прощание потребовал немедленно начать жесткий курс обучения наукам, которые должна знать высокородная дама. В первую минуту Арлисса была раздосадована таким рассудочным повелением, но в следующий поняла, что оно продиктовано искренней и настоящей любовью: принц хотел иметь в ее лице достойную во всех отношениях подругу жизни. Она убедилась, что приняла правильное решение. Арлисса сказала себе: "Принц достоин быть великим человеком. А я должна помочь ему пройти этот путь, все равно, приведет он к успеху или к катастрофе."