Прелюдия зверя

Раздеваю до платья и задумываюсь. Велик соблазн избавить ее и от него, чтобы в мельчайших подробностях рассмотреть какое богатство мне привалило от судьбы, но каким-то чудом сдерживаюсь. Тем более что платье на ней то самое, порванное на груди. Лоскут практически оторван, демонстрируя белеющую, почти прозрачную сорочку, так что ничто не мешает мне любоваться на упругое полушарие с дерзко торчавшим темно-розовыми соском. Зверь внутри меня затихает, источая лишь концентрированное желание наклониться и лизнуть то, что видит. Не сдержавшись, втягиваю носом воздух в миллиметре от ее кожи, и тут же гулко сглатываю. Это какая-то пытка, смотреть, но не трогать. Стиснув кулаки, несколько раз вдыхаю и выдыхаю, пытаясь успокоить заколотившееся вдруг сердце. Но куда там, от попавшего в легкие ее запаха голова идет кругом, а мысли все лишь о лежащей передо мной девушке. Прохожусь взглядом по впалому животу, мысленно избавляясь от одежды между нами, снова сглатываю и спускаюсь еще ниже, к развилке бедер, что стала вдруг словно центром моего восприятия. Безумие какое-то. Умом понимаю, что ничего особенного в лежащей передо мной девушке нет, я видел десятки без одежды с куда более объемными формами, медленно раздевающихся, в самых разнузданных позах, но глаз оторвать не могу от той, что лежит... нет, просто спит передо мной в простом шерстяном платье. Ни отвернуться, ни перестать судорожно втягивать щедро пропитанный ее ароматом воздух.

Ее болезненный стон возвращает меня в реальность, скручивая нутро в узел. Озабоченный идиот, она тут от боли страдает, а ты как последнее животное слюни пускаешь.

– Ненавижу тебя, – ее голос хриплый, и я совсем не рад, что она пришла в себя, но не потому что сейчас услышу о себе много нового и не самого приятного. Просто без сознания не так больно.

– Я пытаюсь помочь, – оправдываюсь сквозь зубы. Пусть лучше смакует это, чем то, что испытала по моей вине. – Потерпи еще немного.

Аккуратно стараюсь перевернуть девчонку на живот, но очередной ее стон, и мне хочется убиться, лишь бы не слышать больше и не быть ее источником, что еще хуже. Но выбора-то у меня нет, нужно узнать, что с ее спиной. Посмотрел бы раньше, но от боли люди не только теряют сознание, но и приходят в себя. И если уж она проснулась, да еще под той дрянью, которую я вытряс у местного забулдыги… короче говоря, лучший момент, чтобы сделать все самое неприятное именно сейчас.

– Просто заткнись, – выдыхает, не открывая глаз, а я беру подол ее платья и разрываю на две части, та же участь настигает и нижнюю сорочку. Моему взору открываются затянутые в шерстяные короткие панталоны ягодицы и обнаженную спину, и я бы и рад заявить, что мне сейчас вообще не до этого, но не люблю себе врать. Я бы мог часами смотреть на эти изгибы. А еще лучше трогать их и облизывать, тереться лицом и всем телом. Стараясь не задеть ее кожу, сдвигаю край панталон с поясницы, и возбуждение резко и бескомпромиссно отходит на второй план, так как в глаза бросается багровое пятне, что по-хозяйски расплылось на пояснице, стекая ниже и бледнея на верхней части ягодиц. – Ненавижу тебя. Ненавижу. Ненавижу…

Она так и шепчет, будто эти слова придают ей сил, пока я разглядываю ее спину. Отойдя на шаг, медленно сжимаю и разжимаю руки, успокаивая дрожь в пальцах. Это то самое чувство, когда лучше бы я себе все кости переломал, чем видеть вот это на ее теле.

Я знаю, что необходимо сделать, я делал это уже однажды. Лили, можно сказать, повезло. И хотя мужское тело отличается от женского, я вижу место, над которым предстоит работать. Я стою так довольно долго, не в силах заставить себя сделать хоть что-то, причинить ей своими манипуляциями еще большую боль, и с облегчением улавливаю момент, когда пойло местного врача начинает действовать, когда расслабляется узкая спина лежащей лицом вниз девушки, и дыхание ее становится более глубоким, спокойным. Чувствую облегчение Лили всем своим нутром, будто мы уже в паре. От затылка и вниз по позвоночнику пробегает дрожь, будто я в облике зверя, а не человек. Так вот как это работает? Ощущение, словно горизонт стал объемнее и ближе. Только руку протянуть и можно коснуться.

И я касаюсь, но не горизонта, а чего-то куда более манящего. От моего прикосновения девушка вздрагивает. Вижу, как ее кожа покрывается мурашками. Гулко сглатываю, скольжу ладонью вниз, и пара замирает, задерживая дыхание. Останавливаюсь на границе здоровой розовой и багровой кожи.

Мы обязательно продолжим эту прелюдию, милая, но сначала разберемся с последствиями наших импульсов.

***

Роясь в сундуке, только убедился, что Лили собиралась вернуться сюда, потому что большую часть вещей она благополучно оставила дома. Найдя необходимое, возвращаюсь к лежанке на печи.

– Сейчас будет больно, но потом станет хорошо.

Лили многозначительно смотрит на кружевной корсет в моих руках.

– Собираешься надеть его и соблазнить меня?

От такого предположения брови подскакивают вверх, но тут я замечаю иронию в голубых глазах.

– В другой раз, милая. А сейчас мы нарядим тебя.