Преображение миллионера

– Я не только сегодня игнорировала их звонки. Не разговаривала с ними с вечера пятницы. Вот почему они приехали, – что было неуместно. И она так им и сказала. Она съехала от них, чтобы избавиться от их удушающей опеки. – Но скажи мне, что могло бы оправдать их поведение? Почему ты веришь, что не заслуживаешь обращения по имени?

Его единственным ответом было опустошение стакана с алкоголем.

– Ты был лучшим другом их сына – его братом во всех отношениях, кроме кровных. Ты был тем, кого он посвятил в свою любовь к музыке, а затем воодушевил и помог ему следовать за своей мечтой вместо того, чтобы подчиниться и пойти в направлении, что наши родители выбрали для него. Ты не только любил его, ты принимал его полностью, и это значило целый мир для него. Ты заслуживаешь...

– Прекрати, – проскрипел Найл.

– Ты...

– Я убил его, – прорычал он, опуская стакан на барную стойку с такой силой, что он почти треснул. – И твои родители знают это. Вот почему они терпеть меня не могут.

Шок заморозил протест в ее горле. Если бы он перебежал через комнату и прыгнул на кровать, как ирландский Том Круз, Хлоя была бы меньше удивлена. А она не могла быть удивлена хоть на грамм меньше, чем теперь.

– Чушь собачья, – рявкнула Хлоя. Ледяная ярость заморозила его лицо, но его глаза... его глаза горели болью, скорбью и виной. Боже. Он излучал все это. – Я не позволю тебе так говорить. Поверь мне.

Найл испустил резкий, лающий смешок.

– Позволишь мне? – передразнил он. – Слишком поздно для этого, малышка. Хочешь правды? – его рот скривился в уродливую карикатуру улыбки. – Я был таким хорошим другом твоему брату, что выбрал секс, а не броситься ему на помощь.

– О чем ты говоришь? – прошептала она.

Еще один резкий смех.

– Ты знаешь, какая самая хреновая часть в этом? Майкл не хотел идти на открытие в тот клуб. Я убедил его пойти со мной. Он мог остаться дома, в более безопасном месте, чем на дороге в дождь, потому что я оставил его, чтобы поехать с женщиной, чьи имя и лицо даже не запомнил. Учитывая, что мой друг в тот момент умирал в покореженной клетке металла, это должен был быть лучшим трахом в моей жизни, но я даже не помню, как она выглядит. Если бы я…

Страдание в его голосе растопили ее сдержанность. Прежде чем она могла проанализировать свои действия, Хлоя бросилась через комнату. Боль, стыд... Господи, как же он жил все это время? Это осознание прошлось наждачкой по ее коже, повисло тяжестью в груди. Как он жил с этим бременем? Бесполезным бременем. Гнев снова вспыхнул в ней, быстро из искры разгораясь в фейерверк.

Чертово смехотворное бремя.

– Прекрати, – потребовала она, накрывая и сжимая его руку, поднимающей бокал ко рту, своей и заставляя его вернуть его на стойку. – Это самая эгоистичная, самовлюбленная чушь, которую мне только приходилось слышать.

Его пальцы расслабились под ее, а глаза опасно сузились.

– Ты только что сказал, что Майкл был не лучше простой овечки, бездумно и безвольно следующей за тобой. Мой брат не был слабаком, если он не хотел идти на какую-то вечеринку, он бы отказал тебе. Он был безоговорочно добр, но не бесхребетен. Черт, он прямо заявил нашим родителям подтереться своими планами, уверяю тебя, сказать «нет» для него не составило бы труда, – Хлоя фыркнула. – И он знал тебя лучше кого бы то ни было, включая твою собственную семью. Ты, правда, думаешь, что он не рассматривал варианта, что уйдет с вечеринки один? Я знаю, что твою любовную жизнь он описывал как «Найл трахает все, что движется». Он любил тебя, даже зная, что ты не всегда способен удержать свой член в штанах. Вы же не в первый раз ходили развлекаться и уходили по отдельности. Найл, – прошептала она, ярость вышла из нее как воздух из пробитого шарика.

Шепча его имя еще раз, девушка положила ладонь на его гладкую щеку. Найл оцепенел под ее рукой, но Хлоя не опустила ее. Отказалась принять на личный счет этот косвенный отказ. Не тогда, когда в его глазах, как буря, темнело отчаяние.

– Отпусти это, – сказала она мягко, проводя большим пальцем по гордому выступу его скулы. – Смерть Майкла была ужасной, трагической аварией. Мои родители скорбели по нему, когда он умер, и я не сомневаюсь, что они отыгрались на тебе, потому что не смогли вывалить свои чувства на человека, на которого действительно злились – Майкла. Слишком тяжело было им признать это, поэтому ты стал удобным козлом отпущения, ведь ты был жив, а он нет. Но, – Хлоя взяла его лицо в обе руки, – не тебе нести эту вину. И Майкл не хотел бы, чтобы ты ее нес. Если не ради себя, то хотя бы ради него – отпусти это.

Его густые ресницы опустились, скрывая его взгляд от нее. Но не раньше, чем девушка уловила отчаянную потребность в ней. Потребность сделать так, как говорит она, и отпустить стыд. Потребность принять.

Потребность поверить.

– Найл, – прошептала она, а потом, не в силах устоять желанию коснуться его, поднялась на носочки и скользнула губами по его рту. И, лишь потому что хотела этого, сделала так опять.