Преодоление безразличия. Нахождение смысла во время перемен

Мы снова говорим о том, какой личный активный вклад может сделать человек, а не о том, как и что он пассивно ощущает. Если необходимо, то этот вклад должен и может быть сделан и тогда, когда у человека нет желания к этому, а есть соблазн к лени, бегству или разочарованию, – заметьте: соблазн, а не принуждение. Потому что свобода по-прежнему остается с нами.

Это легче проиллюстрировать на примере положительных склонностей, чем на примере отрицательных и обременяющих. Рассмотрим такое свойство, как музыкальность. В определенной степени оно заложено в человеке изначально, кто-то больше музыкален, кто-то меньше. Есть даже убедительные свидетельства существования генетической составляющей музыкального таланта[43]. Здесь также работает описанная выше судьбоносность того, что дано нам от природы: тот, у кого есть музыкальный талант и способности, не выбирал их осознанно. То же можно сказать о человеке, имеющем склонность к чрезмерной агрессии. Но как связано это врожденное свойство с действиями человека, и какое значение оно имеет для общего отношения между талантом, восприятием и поведением? Сам ли музыкальный талант исполняет музыку, импровизирует, сочиняет? Осуществляет ли он сам себя? Ясно, что нет. Нужно принять решение, согласиться, сказать: «Да будет так, этот талант должен реализоваться». Пока мы не раскроем его, он останется просто возможностью, и в этом случае мы заберем его с собой в могилу неиспользованным.

Наш вспыльчивый пациент понимает это быстро, и если он согласен с этим тезисом, то ему также придется признать и следующий: что дозволено для одной склонности, то разрешено и для другой. Сама вспыльчивость не является недружелюбной или агрессивной, таким становится пациент. Действует не что-то (склонность или внутренние психические процессы, которые обусловливают эти склонности), а кто-то: Я – это не только аппарат души, но это также и духовная личность, способная принимать решения и брать на себя ответственность.

Эта личность «может иначе», несмотря на то, что убеждена в обратном, и несмотря на то, что это может быть немного неприятно. Ведь действует не ощущение и не склонность, а сам пациент – из-за факторов, влияющих на него, или вопреки им. И именно от него зависит, имеет ли он темперамент холерика или является холериком; имеет ли скорее флегматичный или боязливый темперамент или является флегматичным или боязливым и т. д.

Задача консультанта и терапевта в таких случаях состоит в том, чтобы сделать очевидным еще одно заблуждение детерминистического заключения, дополняющее ошибочную убежденность, что человек может передать только то, что получил сам. В этот раз мы говорим об убежденности, не менее ограничивающей и сковывающей: жизнь человека якобы определена тем, что происходит с ним и в нем. То, что мы говорили о первом случае, касается и второго: свобода – это реальность осуществления, нужно ее реализовать, чтобы она стала действительностью, переступая, если необходимо, через непреодолимые неприятные ощущения.

Люди, которым удалось доказать это на деле, обычно рассказывают, что они выработали практически спортивное отношение к своим прихотям. Или, как выразился один пациент, обыграв знаменитую цитату Фрейда: «Я снова хозяин в собственном доме, а не мои прихоти». Мы уже говорили о том, что уступать страху, безынициативности и зависимости – это следствие образа Я, которое считает себя неспособным выступить в интересах признанной возможности смысла вопреки потенциальным препятствиям в виде внешних и внутренних обстоятельств. Возможно, в рамках обыденной психологизации нашего времени этому Я часто внушали, что не следует делать ничего, что противоречит его чувствам; будто бы наши прихоти, которые, по нашему признанию, мешают нам вести достойную и продуктивную жизнь, являются лучшими советчиками, чем наше благоразумие; будто бы мы не обладаем свободой перетерпеть свои прихоти, если это необходимо, и делать то, что считаем хорошим, наполненным смыслом или правильным. Очевидно, что, если человек в своих решениях и действиях руководствуется ощущениями, которые сам признает неразумными и которые к тому же мешают ему делать то, что он хочет и должен, это не может свидетельствовать о его зрелости, свободе и ответственности.

О краже свободы и ее цене