Преодоление (СИ)

Утром Алексея разбудил Василий, ворча, что все уже готово к отъезду, насилу он вспомнил, что сегодня второй день свадьбы и нужно собираться на охоту. Ивана не было.

Алексей привел себя в порядок, насколько это было возможно. Голова гудела, он уже давно не пил так много. Вчера, кажется, они с Иваном затронули серьезную тему.

Что делать с желанием отца, он так и не решил. Да и вряд ли решение можно принять так сразу. Одно хорошо – Ваня, кажется, оттаял. Пришел к нему сам, пусть под влиянием страха потери. Это обнадеживало.

Завтрак прошел довольно вяло. Гости, утомленные вчерашними гуляньями, собирались неохотно, женщины в большинстве своем оставались дома; они должны были приехать к Долгоруким позже, к обеду.

Алексей вошел в конюшню, слыша недовольное ворчание Мирона. Иван уже седлал его коня, виновато поглядывая на господина. Говорить свободно при старом конюхе было невозможно, поэтому оба молчали.

- Всю ночь гужбанил, теперь явился… где только черти носили… - бубнил Мирон.

Алексей округлил глаза и спросил одними губами:

- Это обо мне?..

Иван фыркнул, округлил глаза и помотал головой, так же отвечая:

- Нет, обо мне.

Ясно. Мирону не понравилось вчерашнее бегство помощника из конюшни. Еще бы, самому пришлось распрягать все экипажи.

Алексей подошел к коню, намереваясь вскочить в седло, но замешкался и шепнул:

- Ночью придешь?

Ваня кивнул и покраснел, отводя глаза.

Это согласие грело его весь день, показавшийся неимоверно долгим. Николай выглядел счастливым и влюбленным, как и положено новобрачному. Он не отходил от жены ни на шаг, а Ольга улыбалась, светилась. Они были прекрасной парой.

Княгиня Долгорукая обрадовалась появлению старшего Вяземского, а еще более – отсутствию тети Марии и Ирины. Эта радость так явно отразилась на ее лице, что Алексею стало тошно, особенно при мысли о вчерашнем разговоре с отцом.

- Алексей! – обратилась к нему княгиня, едва он переступил порог дома. – Как себя чувствует ваш батюшка?

- Благодарю, хорошо…

- Вы знаете, - она не дослушала и перескочила на другую тему, более ей близкую, - милая Наташа не очень уверенно сидит в седле; не могли бы вы присмотреть за ней во время охоты?

«В таком случае, - думал про себя он, улыбаясь и кивая, - почему бы милой Наташе не остаться дома?» Возражать, тем не менее, не стал. Николай подмигнул ему, слыша этот разговор. Наталья же имела вид довольно хмурый, наверное, ей эта затея не нравилась совсем.

Лошади были готовы, как и ружья, и гончие. Выехали веселой, балагурящей толпой. Алексей думал, что при таком шуме все лисы услышат их за много верст и разбегутся заранее. Он осмотрелся. Николай и Ольга плелись в хвосте, они, кажется, восприняли охоту как возможность покататься и побыть наедине. Их никто не трогал. Долгорукий посерьезнел – принял вид бывалого охотника, а вместе с ним и его старшие сыновья, Григорий и Дмитрий, и прочая молодежь.

Многочисленные дядюшки и тетушки, с утра уже успевшие опохмелиться, стянулись в тесную, пеструю кучу, они горланили песни, пугали собак и коней, подтрунивали над князем Долгоруким, иногда (слишком редко, на взгляд Алексея) задевали шуточками молодоженов. Но гораздо чаще доставалось именно Алексею, ехавшему подле Натальи. Их уже нарекли «парой», подсказывали, где в лесу можно уединиться, отпускали комментарии насчет того, когда лучше устраивать свадьбу и где проводить медовый месяц. Наталья грустнела с каждой минутой все больше.

- Наталья Дмитриевна, - не выдержал, в конце концов, Алексей, - может, стоит вернуться обратно?

Наталья напряженно посмотрела на едущую впереди толпу. Охота превратилась в балаган.

- Пожалуй, - согласилась она. – Спасибо вам.

Они развернули коней. Николая и Ольги уже было не видать, наверное, где-то спрятались ото всех. Какое-то время ехали в молчании.

- Прошу простить мне мое любопытство, - спустя несколько минут начал он. – Но как вы оказались под опекой княгини?

- Обыкновенно, - ответила та. – Она моя двоюродная тетя, после смерти бабушки некому было присмотреть за мной, кроме нее.

- Как вам живется у Долгоруких?

- Они хорошие люди, я не жалуюсь. Только вот… замуж уж больно хотят выдать.

Наталья покраснела. Эта тема была довольно болезненна для нее, очевидно.

- А вы разве не хотите?

- Хочу, конечно, как всякая женщина, - она пожала плечами.

Будь Алексей не влюблен, он, должно быть, выбрал бы ее. Была какая-то особая прелесть в ее стройной фигуре – нежность, плавность, мягкость. Она не была красавицей, скорее обладала обычной приятной внешностью, но при этом притягивала к себе скромностью, уверенностью в себе и прямодушием.

- Тогда в чем причина вашей грусти?

Наталья послала ему немного насмешливый взгляд.

- Вы говорите так, словно не заметили, что сами стали объектом охоты.

Алексей рассмеялся.

- Я заметил. Не хочу показаться нескромным, но меня удивляет ваше равнодушие – я не самый худший жених в нашем уезде… да и во всей губернии, пожалуй.

- Скажите уж тогда, во всей России, - поддержала его шутливый тон она и тут же посерьезнела. – Дело вовсе не в вас.

Она помолчала немного, он тоже.